Романтический путь Николая Филимонова от Волхова до Енисея
В этих строчках искорки удивительных воспоминаний, бесценных устных откровений, которыми в давние семидесятые делился со мной Николай Филимонов.
Его имени, к сожалению, почему-то нет в тексте мемориальной доски на здании бывшей мужской гимназии в Ставрополе. Хотя Николай Александрович - достойный ее воспитанник, коренной ставрополец. Да еще с завидной судьбой ученого, крупнейшего в СССР инженера-гидротехника, прошедшего сложный и романтический путь от Волхова до Енисея. Он Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии.
…Бывая прежде по музейным делам в Ленинграде, городе моей юности, я неизменно навещал старого профессора в его доме на Петроградской стороне. Середина 70-х годов: окруженный почетом и сердечностью коллег, преподавателей и студентов Ленинградского политехнического института, откуда он много лет назад уходил на производство, теперь он здесь преподавал - творчески и достойно. Доживал свой век, стойко преодолевая надвинувшиеся болезни. Какой же это был чудесный рассказчик! Мы подолгу рассматривали фотографии, документы, памятные свидетельства, связанные с историей советского гидростроительства. Рядом за чайным столиком колдовала Нина Евгеньевна, верная спутница в строительных кочевьях, домашний гений теперь уже на тихом питерском причале.
Нет, не случайно еще студентом Петербургского инженерно-строительного института Николай Филимонов приезжал на практику в родной Ставрополь. Здесь находилось управление железной дороги Армавир - Ставрополь - Дивное («Туапсинка», как ее нарекли в народе). Трассировка, а затем и сложные работы по возведению насыпей, мостов, изнурительная борьба с оползнями дали ему опыт, какого нельзя получить ни в одном институте. В наших беседах он вспоминал очень ярко и образно о том, что сооружение «Туапсинки» велось из рук вон плохо, а потом и вовсе заглохло. Вороватые подрядчики больше кутили, чем строили. Касаясь революционных событий 1917 года, первых лет советской власти, Николай Александрович без особой оглядки (вспомним непростые минувшие годы) высказывал много интересных суждений: «…Не думаю, чтобы будущий историк понял пережитое нами время по газетам, протоколам заседаний, по архивам или трибуналам. Ему придется прибегнуть к незамысловатой правде из уст очевидцев. Лучше, если это будут люди труда, честные, неозлобленные…».
Волховстрой был первой крупной стройкой советского времени, и здесь впервые внедряли в жизнь эпохальный для России план ГОЭЛРО. Рождались новые технические способы и формы организации труда, отмирали доброй памяти мужицкие артели мастеровых людей, создавались бригады советского образца. Появилось героическое и азартное племя технической интеллигенции, способное трезво учиться и бодро голодать, всерьез, очень осмысленно переходить от пулеметов недавней Гражданской войны к самоучителям. Был романтизм, скрепленный кровью революционных лет.
На Волховстрой в качестве инженеров и техников съехалось много молодежи с непреклонной верой в замечательное будущее. В те годы Советская республика стремилась использовать знания уникальных старых специалистов. Среди них были Г. Кржижановский, академики Б. Веденеев, А. Винтер, профессор Г. Графтио, крупнейший специалист по строительству железных дорог А. Будасси. Эти старики многому научили новое поколение инженеров.
Волховстрой был надеждой всей страны, особенно питерских рабочих. В самом начале 20-х годов газеты писали: «Когда Волховстрой будет достроен и даст энергию Питеру, это будет чудо». Чудо произошло 19 декабря 1926 года.
Для молодого инженера Николая Филимонова открывались широкие горизонты, которые позвали его на Волгу, на строительство целлюлозно-бумажного комбината. Нужен был свет не только электрический, но и свет знаний, а значит, бумага для учебников. Приглашение главного инженера Днепростроя Б. Веденеева занять должность прораба силовой станции и плотин правого берега было для молодого инженера в высшей степени лестным и почетным. Еще бы! Легендарный Днепрогэс - самое большое и самое притягательное сооружение первых пятилеток. Стало быть, трудовая и творческая судьба Николая Филимонова складывалась удачно, открывала ему пути для приложения опыта и знаний на других стройках.
В первые послевоенные годы Николай Александрович - заместитель главного инженера Главгидроволгодонстроя, а значит, снова в самой гуще великих строек. В создании Цимлянского гидроузла и водохранилища на Дону он тесно сотрудничал с выдающимся гидротехником академиком Сергеем Жуком. В числе двенадцати строителей Волго-Дона наш земляк был удостоен Золотой Звезды Героя Труда.
«…Потом был Волго-Балт, - вспоминал Николай Александрович, - а летом 1955 года, будучи главным инженером проекта Красноярской ГЭС, я с большой группой изыскателей выехал на Енисей. Так определились контуры одной из мощнейших гидростанций планеты. Ну а как осуществлен проект в деле, могут рассказать строители и жители сибирских просторов».
Помню, с каким трепетом Николай Александрович извлекал из заветной папки пригласительный билет на торжества в связи с 50-летием ГОЭЛРО. Тогда, 22 декабря 1970 года, собрались в Москве ветераны-энергетики, люди одной из самых достойных мирных профессий. Казалось, здесь была представлена карта всей огромной страны. А в биографии Николая Филимонова уместились необозримые дали от Волхова до Енисея. Дело тут не только в историческом и географическом измерении. Между двумя реками пролегла многотрудная эпоха - электрическая. И невольно вспомнилось, как Николай Александрович, улыбаясь своим мыслям, упомянул строку из Маяковского: «Зря, ребята, на Россию ропщете…». Сам он был не из тех, кто «ропщет», он был из породы неутомимых созидателей. Такими именами может и должно гордиться Ставрополье.
20 декабря 2014 года