«Я буду долго гнать велосипед…»

Говорят, он не любил, когда его называли крестьянским поэтом. Да, крестьянином он не был. Был матросом, кочегаром, слесарем, заводским рабочим… Но детство его прошло в деревне на Вологодчине, ее очарование навсегда пленило Рубцова, и от определения «поэт деревни» он, полагаю, отказываться бы не стал.

Сергей Есенин писал: «Я – последний поэт деревни». И все же, например, в двадцатые годы прошлого столетия к крестьянским поэтам, кроме Есенина, относили Клычкова, Ключева, Ширяевца… Всех их объединяла влюбленность в отчие края и родную природу. Многим любителям поэзии милы стихи крестьянских поэтов своей прозрачностью и задушевностью. В этом русле находилось и творчество Николая Рубцова.

Высокая литературная одаренность и взыскательное отношение к тому, что выходило из-под его пера, сочетались с трудной судьбой, на которой лежал отпечаток раннего сиротства и детдомовского (до четырнадцати лет) детства.

Никто не сумеет рассказать о поэте так, как он это сделает сам, своими стихами. В 17 лет он писал:

Все люблю без памяти
в деревенском стане я,
Будоражат сердце мне
в сумерках полей
Крики перепелок,
дальних звезд мерцание,
Ржание стреноженных
молодых коней…
А через два года:
Уж сколько лет 
слоняюсь по планете!
И до сих пор 
пристанища мне нет…

В его биографии – и неудачная попытка (позже реализованная) стать моряком, и два оставленных техникума, и переезд в Ленинград…

В 60-е годы имя Николая Рубцова было на слуху у любителей поэзии. Помню, как мы повторяли строчки из «Элегии»:

Стукну по карману – 
не звенит,
Стукну по другому – 
не слыхать.
Если только буду 
знаменит,
То поеду 
в Ялту отдыхать…
Это заключительная строфа, а ранее в том же стихотворении есть такое:
Но очнусь и выйду 
за порог,
И пойду на ветер, 
 на откос
О печали пройденных 
дорог
Шелестеть остатками 
волос.

А написано это 25-летним поэтом. В то же время он благодарил судьбу «За радость неземную: в своей руке сверкающее слово вдруг ощутить, как молнию ручную!»

В 1962-м (год его поступления в Литературный институт им. Горького) поэт пишет стихотворение о любви «Букет», ставшее популярной песней и начинавшееся словами «Я буду долго гнать велосипед».

Вообще у него первая строка во многих случаях оказывается удачной поэтической находкой: «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны» или (из стихотворения, посвященного Василию Белову, с которым он был дружен): «Тихая моя Родина!» Упомянутое стихотворение заканчивается строфой, ставшей хрестоматийной:

С каждой избою и тучею,
С громом, 
готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
Многим его строчкам свойственна афористичность. Вот что он пишет о поэзии:
Прославит нас 
или унизит,
Но все равно 
возьмет свое!
И не от нас она зависит,
А  мы зависим от нее…

В последние годы жизни Рубцова в его стихах звучали грустные ноты, мотивы растерянности, всплывала тема смерти:

Я не знаю, 
куда повернуть,
В тусклом свете 
блестя, гололедица
предо мной 
обозначила путь…
(«Гололедица», 1969)
Неприкаянный, 
мрачный, ночной,
Я тревожно 
уйду по метели…
(«Расплата», 1970)

В стихотворении «Поезд», написанном за год до смерти, трижды повторяется строка «Перед самым, может быть, крушением». Правда, концовка стихотворения вроде оптимистична:

И какое может 
быть крушенье,
Если столько 
в поезде народу?

Но народ поехал дальше, а поэт «потерпел крушение». Он был убит в пьяной ссоре близкой ему женщиной.

Вспоминаются слова Маяковского: «Я поэт, этим и интересен». Да, судьбы поэтов (и не только в России) нередко складывались трагически. Но с нами навсегда остались их произведения.

Увы, интерес к поэзии в наше время снизился. Если сборник Н. Рубцова «Подорожники» был издан в 1985 году тиражом 150000 экз. (издательство «Молодая гвардия»), то более полный сборник «Избранное» вышел в 2000 г. тиражом всего 5000 экз. (изд-во «Русич»). Разительное отличие! Думается все же, что времена изменятся и люди вновь обратятся к богатейшим сокровищам отечественной поэзии.

В новогоднем концерте в Кремле, названном «Новые песни о главном» и транслировавшемся по телевидению 1 января 2006 года, прозвучала пронзительно нежная песня на стихи Н. Рубцова «В горнице моей светло…». Заметьте: не «старые», а «новые песни».