Беслан 12 лет спустя после трагедии – воспоминания очевидцев

Эта тема скорби и боли живет в сознании общества – и тех, кто там был, и тех, кто лишь сопереживал со стороны. В первые дни сентября 2004-го мы, прильнув к экранам телевизоров, ждали новостей, а там, на месте событий, находился наш фотокорреспондент Эдуард Корниенко.

...Сообщение о захваченной школе заставило Эдуарда отложить все дела. Как добраться до Беслана, долго не думал: набрал номер знакомого водителя Александра Акинтьева – тот согласился отвезти. Александр был на «Газели», поэтому по дороге захватили коллег-журналистов - и прямиком к месту теракта.

Оба мужчины вспоминают о событиях тех дней.

- Я вернулся в Ставрополь к началу учебного года, после двух недель командировки, дав жене слово, что посвящу время семье: буду водить сына Андрюху в школу, а вечерами все вместе сходим в кинотеатр, - вспоминает Эдуард. - Утром 1 сентября мы пошли на школьную линейку: сын нес маленький российский триколор, радостно размахивая им. Жена, нарядная, шла с букетом цветов, я, как обычно, прихватил фотокамеру. Неожиданно раздался звонок дежурного фоторедактора из Москвы: в Беслане террористы, надо ехать на съемку. Интересно, отпустила бы меня жена, если б знала, что мне придется там увидеть. Но тогда услышал от нее одобрительное «езжай», а сам подумал: все решится быстрее, чем я окажусь в Беслане. Потому и поехал в чем был - джинсах, футболке. Главное, камера с собой! Никто и предположить не мог, что через пару дней мы окажемся прямо в эпицентре ада…

- На границе с Северной Осетией была большая очередь, сделали выводы, что задержимся здесь надолго, - вспоминает Александр. - Но тут к нашей «Газели» подошел молодой парень и за определенную плату предложил показать объездную дорогу.

- Остановились возле Дворца культуры. Внутри и снаружи обосновались журналисты и многочисленные родственники захваченных в школе заложников, - продолжает Эдуард. - Отчаявшиеся родители просто выли от горя, но мы, оптимисты, тогда наивно полагали, что все разрешится мирно. Во время развязки этой чудовищной трагедии я оказался возле школы случайно: как и многие, слонялся по окрестностям. Около часа дня 3 сентября появилась информация, что боевики обещали выдать МЧС тела ранее расстрелянных заложников (во время захвата боевики расстреляли мужчин, способных оказать сопротивление). В 13.05 грянул взрыв в школе, и первое, что я увидел, - журналисты западных телевизионных компаний нацепили бронежилеты. Поднялись вой и визг, от которых по всему телу побежали мурашки. Сминая оцепление, к школе побежали вооруженные местные жители, военные и снимающая братия. Разом пропала мобильная связь. Через какое-то время начался штурм и от школы побежали освобожденные заложники и люди, несшие на руках окровавленных детей. Кареты скорой помощи вывозили раненых в больницы, но их не хватало, поэтому задействовали все подходящие машины, включая и нашу «Газель». Я видел, как мужики на руках переносили транспорт, который перегородил путь «скорым». Помню фразу опытнейшего фотографа Виктора Коротаева после штурма: «Я такого никогда в жизни не видел!». Когда все закончилось, мы сидели в номере гостиницы, и водка нам казалась водой.

- В Беслане мы пробыли шесть дней - три из них ночевали прямо в машине, - рассказывает Александр. - Я видел много горя, слез и… чувствовал людское гостеприимство. Все время местные жители помогали чем могли: кормили, заряжали севшую аппаратуру. В день штурма я был неподалеку от школы, поэтому стал непосредственным участником событий - вместе с другими очевидцами вывозил детей в госпиталь. Тогда даже не осознавал масштаба трагедии, просто делал свое дело. Спустя столько времени могу сказать, что такое не забывается...

- В первый день похорон резко испортилась погода, словно природа плакала вместе с родственниками погибших, - продолжает Эдуард. - Я стоял на кладбище, а со всех сторон несли гробы…