Что даст новый закон о платном образовании

Александр Калкаев, директор Невинномысской гимназии № 10 «Лик»:

- Многие положения законопроекта носят рекомендательный характер, из чего, например, можно сделать вывод, что каждая школа сама будет определять для себя содержание учебных программ. Но это, на мой взгляд, чревато разрушением образовательного пространства. Ученику, перешедшему в другую школу (а тем более если он переехал в другой регион), придется ликвидировать «разницу» в учебном материале, образовавшуюся по вине взрослых.

В документе много размытых формулировок и неточностей. Например, в статье 88 предлагаю слова «некачественное образование» (за которое предписывается нести ответственность школе) заменить выражением «некачественные образовательные услуги». Это будет более справедливо, поскольку в образовательном процессе участвуют две стороны - учебное заведение и ученик. Если школа плохо оказывает образовательные услуги, она за это отвечает. А если она делала это добросовестно, а недобросовестным был школьник, то за свое «некачественное образование» он несет ответственность сам.

Статья 94 определяет для гимназий основным профилем гуманитарный, а для лицеев - математический. Мне кажется, что это бюрократический, волюнтаристский подход. В образовательном учреждении дети должны иметь право на выбор любого профильного цикла предметов в соответствии со своими способностями и типом мышления.

Татьяна Захарина, директор специальной (коррекционной) школы-интерната № 36 г. Ставрополя для детей-инвалидов по слуху:

- По новому закону учреждение образования может иметь статус бюджетного, автономного или казенного. Говорят, все школы-интернаты отнесут к казенным и даже могут передать их в соцзащиту. Но главная задача учреждений соцзащиты - присмотр, а мы даем своим воспитанникам полное среднее образование, с которым многие потом поступают в вузы. Ясности по этому вопросу я не увидела.

Далее. В законопроекте есть положение о том, что лица с ограниченными возможностями здоровья могут получать общее образование в коррекционных классах массовых школ или в коррекционных школах. Меня смущает это «или». Каким образом обычная общеобразовательная школа будет учить слабослышащих и глухих детей, как это делаем мы? Необходимо специальное оборудование, а еще больше нужны высококлассные, «штучные» сурдологи, логопеды, психологи. Кто даст массовой школе на это средства? Случаи, когда детей от нас переводили в массовую школу, а потом они возвращались назад в интернат, потеряв зря три-четыре года, в моей практике есть.

Некоторые формулировки в документе настораживают. Так, сказано, что родители обязаны обеспечить своим детям получение начального и основного общего образования (следить за посещением школы, покупать учебники) и «создать условия» для получения среднего. Вот это «создать условия» - не есть ли намек на то, что за среднее образование, то есть за учебу ребенка в старших классах семье придется платить?

Елена Корюкина, директор психологического центра (г. Михайловск):

- С точки зрения психолога, могу сказать, что новый закон об образовании (как, впрочем, и предыдущий) ребенка с его особенностями и потребностями учитывает мало. Школьник втискивается в рамки образовательных и воспитательных программ, а не программы создаются под него. Индивидуальный подход к ребенку только декларируется. «Затыкание дыр» в бюджете, на мой взгляд, разработчиков этого документа волновало больше.

Во всяком случае, кое-что просматривается между строк. Как, к примеру, понять пассаж о том, что родители обязаны обеспечить своему ребенку дошкольное образование? Это при нынешних очередях в детские сады... Возникают два вопроса. Означает ли это, что при наборе в первый класс ребятишек будут экзаменовать? И не придется ли семье нанимать репетитора к дошкольнику либо отдавать малыша в платную подготовительную группу, если устроить его в детсад все же не удалось?