Путешествие на Алтай: гора Белуха

Перелет

Мы с мужем давно хотели побывать на Алтае, и вот наконец наша мечта сбылась. До Барнаула добрались самолетом, оттуда на автобусе доехали до Горно-Алтайска. Потом пересели в маршрутку, едущую до маленького поселка Усть-Коксы в Уймонской долине, пограничной зоне с несколькими государствами: Казахстаном, Монголией, Китаем. На блокпосту за 10 минут оформили временную регистрацию. На место назначения приехали уже на закате. Первая странность – не чувствуется никакой усталости, хотя в дороге пробыли сутки. Словно горы делятся с тобой той неисчерпаемой силой, которую они копили многие тысячи лет. Договариваемся о ночлеге в семье, в которой муж и жена случайно познакомились на Алтае, куда приехали как туристы, да здесь же и остались жить. Их соседка Яна переехала на Алтай три года назад: жила в Новосибирске, а сюда приехала на экскурсию, и, что называется, «зацепило». Вернулась домой, и начали горы сниться, будто частичка сердца осталась в этих местах. Сдала квартиру, купила в Усть-Коксы домик и поселилась.

Прощаясь с людьми, под чьим кровом переночевали, мы размышляли, куда именно отправиться дальше, – на Алтае везде хорошо и сказочно красиво. Главное – выбрать направление Определиться с выбором помогла все та же Яна:

- Езжайте на «Зеленку», там сказочно!

- Что это за место?

- Вверх по реке Катунь есть несколько пасек. Лучше поехать к Пименычу. Он живет там с семьей, очень любит байки рассказывать, про него часто в газетах наших пишут. Все что угодно расскажет, говорят даже, что он снежного человека видел. Но к знаменитому Пименычу ехать не хотелось, и мы с мужем выбрали другую пасеку, чуть ближе.

Конная прогулка

Решили идти в горы сначала на лошадях – дня два. Местный конюх-алтаец никакого «курса молодого бойца» не проводил и не объяснял, как управлять лошадью. До этого я близко никогда к лошадям не подходила. Больше того – видела их в основном на фотографиях и в кино про Гражданскую войну. Мне достался конь серой масти и лет десяти от роду, который упрямо не хотел никуда идти, а все время норовил уйти с тропы за травой и веточками. В итоге мой скакун плелся где-то далеко позади вереницы. На коне, словно на лифте, я въехала по скалистой, практически отвесной тропе на самую вершину горы. Пешком пришлось бы карабкаться целый день. Конюх нам попался веселый. По дороге же рассказывал про свою жизнь: работает конным поводырем, а в свободное время играет в ансамбле на балалайке. Хитро улыбаясь, поведал примету: когда лошадь начинает фыркать, хозяин как пить дать загуляет. К вечеру уставшие люди и животные поднялись высоко в скалы. Последние пару километров конь мой выдохся. Пожалев животину, я слезла с седла и вела его под узцы. Разбили лагерь, разожгли костер. Уставшие лошади моментально уснули. И тут коновод неожиданно заявил, что за лошадей нужно заплатить гораздо большую сумму, чем ту, о которой мы договаривались. А когда мы отказались, ушел сам и увел лошадей. Так что мы, двое путешественников, оказались в горах с одной банкой консервов, палкой колбасы очень скромных размеров, мукой, чаем и, к счастью, сахаром. Еды мы специально брали мало, рассчитывая, что путешествовать будем недолго.

Наедине с собой

Но паники не было – я искренне радовалась пешему путешествию, успокаивали и безоблачное небо, и наличие питьевой воды в неограниченных количествах – вода алтайских рек и речушек изумительна по вкусу и полезна. На следующий день мы прошли перевал, трудный в жару, но не угнетающий и радующий отличной широкой тропой. От голода спасали кусты малины, красной смородины, или кислицы, как называют ее местные жители. От солнца спасала широкополая шляпа, от гадюк и пауков – шерстяные носки. К вечеру добрели до красивой реки Зайчонок. Поставив палатку и подкрепившись сухпайком, мы заснули мертвым счастливым сном…

Желания всегда исполняются

Когда мы брели вдоль русла небольшой, но бурной речушки, чтобы выйти к Катуни, неожиданно перед нами возникли две крупные овчарки, а из леса появился наездник, явно не ожидавший встретить в тайге людей. «До Катуни далеко?» – спросила я. Мужчина неопределенно ответил, что где-то с час. Как мы потом сообразили, он имел в виду час езды на лошади. Пешком получилось больше трех. Лишь к вечеру показалась бирюзовая вода прекрасной реки Катуни. До цели путешествия – пасеки оставалось несколько километров. Однако мы заблудились. Муж решил переплыть своенравную Катунь и пойти за помощью. Я с замиранием сердца следила за экстремальным заплывом. К счастью, муж благополучно выбрался на другой берег и скрылся в тайге. Я осталась одна. Прошел час, и я услышала волшебный шум мотора, из-за скал появился катер, как потом выяснилось, начальника алтайского заповедника. Я стала размахивать майкой и орать для пущей драматичности: «Помогите, спасите, два дня не ела!!!».

Спасители погрузили меня в лодку вместе с двумя рюкзаками и подбросили на пасеку, где живет человек по имени Сергей. На тропе меня встретил какой-то мужчина, очень похожий на киношного доктора Борменталя, в сверкающем от белизны белом халате, в очках с тонкой оправой. Тут я и села, решив, что передо мной санитар…

Покинувший город

Как оказалось, переживала я зря. Молодой человек не был санитаром, не был врачом, а помогал пасечнику. По каменистому берегу в высоких резиновых сапогах к нам шел хозяин пасеки, неся только что вытащенного из воды серебряного хариуса.

Сергей чем-то похож на Робинзона Крузо, только на алтайского. Во всяком случае, именно таким я его себе представляла. Черная борода, пронзительный взгляд карих глаз, загоревшие и загрубевшие от постоянной работы на воздухе руки. Сергей живет на пасеке десять лет. До этого работал в ЮКОСЕ – бурил нефтяные скважины, но надоело.

- А почему прежние хозяева уехали? Не выдержали одиночества?

- Условия слишком суровые для пчел. На такой высоте (1300 метров над уровнем моря) на Алтае всего 6-7 пасек. Жизнь у пчел экстремальная. Обычно они должны зимовать 3 месяца, а здесь им приходится ждать весну в два раза дольше. Поэтому меда мало, но он уникален. Ведь Южная Сибирь – один из самых экологически чистых уголков земли. Даже на конкурсе в Москве мой мед первое место занял. Чистой прибыли от меда в год всего 30-40 тысяч рублей, хватает только на самое необходимое. В этом году лодку хочу купить и солнечную батарею.

Соответствовать месту

Прошло довольно много времени, но мой благоверный на пасеке не показывался. Я начинала нервничать, когда в красках представляла, где сейчас может быть мой муж. А вдруг медведь? А вдруг поскользнулся и где-то лежит со сломанной ногой. Стараясь отогнать страшные мысли, развлекала себя разговорами с пасечником.

- Не страшно, что людей в округе нет? Ведь даже поговорить не с кем…

- Поначалу было страшно, я пил много, но потом понял, что нужно этому месту соответствовать. И в душе появилось умиротворение. За эти годы научился разговаривать сам с собой. Книги все перечитываю по нескольку раз в год, уже выучил все наизусть.

Я сразу пожалела, что не взяла с собой все свои любимые книги, чтобы подарить их Сергею. В рюкзаке лежал только роман Дугласа Коупленда, который и был торжественно вручен пасечнику. И наша беседа продолжилась.

- Когда заканчивается навигация на Катуни?

- К середине сентября. Потом река замерзает, и на снегоходах, может быть, кто-то проедет в конце января. За 4 месяца никто в гости не заедет. Зимой снега до самой крыши сруба, я прокладываю узкий коридор к реке за водой.

- А если заболеешь? Как оповестить людей?

- На все воля Бога. Сотовой связи здесь нет, так что лучше не болеть. Можно, конечно, купить спутниковый телефон, но он очень дорогой, пока не могу себе позволить.

Наконец-то из-за деревьев появился муж, рассказывая, как два раза сорвался со скал и упал в реку. Пора была подумать об ужине. На костре поджарили рыбу и пышный хлеб. Сидя у огня, я смотрела на бесконечную вселенную, особо четко ощущая себя песчинкой. Ведь на многие километры вокруг на Алтае не было людей. Лишь горы. Все очень разные, у каждой свой характер. Словно они живут своей, очень длинной жизнью. А мы просто не замечаем этого, потому что невнимательно следим за ними.

*****

…Через три дня из Барнаула обратно на малую родину улетал наш самолет, и надо было торопиться в цивилизацию. Добирались до нее на резиновой лодке – нас согласились «подкинуть» местные жители.

Сплав был экстремальным. Мне все казалось, что вот-вот врежемся в какой-нибудь из торчащих из воды валунов. Но все обошлось – через 7 часов мы, обгоревшие, подплыли к поселку. Сели на первую маршрутку, и минута в минуту примчались в барнаульский аэропорт. А через четыре часа были уже в Москве. Алтай мне снится, как девушке Яне из Усть-Коксы. Следующим летом я обязательно вновь туда поеду. Золотые горы (название Алтая происходит от тюркско-монгольского слова «алтын», обозначающее «золото», «золотой») что-то изменили во мне, словно обрела частичку истинной себя.