Мне есть кем гордиться

Россия понесла самые большие людские потери на полях сражений Первой мировой войны – около пяти миллионов человек. Среди них был и мой родной дядя Платон Евстафьевич Карчевский, старший брат отца, Иосифа Карчевского. О нем как о настоящем герое рассказывали мне покойная матушка Надежда Мартиновна и старшая сестра Прасковья Иосифовна.

Платон Карчевский по национальности белорус, родился в 1895 году в деревне Рыболы Бельского уезда Белостокской губернии Польши. Там прошло его детство, а учился он в гимназии тихого белорусского городка Свислочь, что находится на территории нынешней Гродненской области Белоруссии.

После гимназии он поступил в военное училище, но вот в какое именно, семейное предание не сохранило. Возможно, дядя учился в Москве, однако утверждать точно не берусь. Знаю лишь, что к моменту, когда Российская империя ввязалась в Первую мировую войну, Платону Карчевскому было уже 19 лет, и он, молодой офицер, был направлен в действующие войска на Западно–Белорусском участке русско–германского фронта.

История России сохранила образ русского офицера как человека образованного, интеллигентного, воспитанного в духе патриотизма, беззаветной преданности царю и Отечеству. Нисколько не сомневаюсь, что именно таким офицером был мой дядя Платон Евстафьевич Карчевский. Помимо отличного знания военного дела и хорошей физической подготовки, его отличало уважительное отношение к своим подчиненным – солдатам, с которыми надлежало вместе идти в бой. А еще он неплохо разбирался в искусстве, музыке, страстно любил театр, который непременно посещал, если появлялась хотя бы редкая возможность. Косвенным свидетельством чему – его собственноручная надпись на обороте фотографии: «г. Москва. 25–го апр. 1916 г. Сегодня буду в Художественном театре. Платон». Мне кажется, это именно о таких офицерах писал Михаил Булгаков в своей «Белой гвардии».

Правда, в отличие от булгаковских героев Платону Карчевскому не довелось воевать ни за «белых», ни за «красных». По словам моей матушки (а ей, в свою очередь, когда–то рассказывали родители мужа, мои дедушка и бабушка), в одном из жестоких боев Платон был тяжело ранен в голову. Его срочно направили на лечение в военный госпиталь. Предстояло непростое и длительное лечение. Однако чувство долга перед Отечеством оказалось выше боли. Платон, еще не вполне выздоровев, покинул госпиталь, чтобы поскорее вернуться в строй. Только недолго пришлось Платону повоевать на этот раз. Судьба готовила герою смерть в юном возрасте: ему едва исполнился 21 год. Примерно в конце 1916 – начале 1917–го во время очередной вражеской бомбежки прямым попаданием был уничтожен блиндаж со всем находившимся в нем в это время командным составом. Был там и мой дядя Платон...

О последних минутах жизни Платона Карчевского рассказал его денщик, доставивший родным фанерный чемоданчик с вещами своего командира. Моя старшая сестра Прасковья Иосифовна хорошо помнит выпавшее на нашу долю голодное и холодное послевоенное детство. Помнит, как уже после смерти отца мы, четверо детишек, согревались в стужу на железной кровати под тонким стареньким одеялом защитного цвета – это было одеяло из того самого дядиного фанерного чемоданчика. Долгие годы оно бережно хранилось как семейная реликвия – ведь, кроме него да пары фотографий, больше ничего не осталось. А офицерское одеяло долго согревало нас, как сейчас согревает семейная память.

Никто не знает, где именно захоронен Платон Евстафьевич Карчевский… Когда мне, офицеру Советской армии, довелось служить в Гродненской области, я нередко посещал тихий, приветливый, очень светлый городок Свислочь в десятке километрах от границы с Польшей. Довелось побывать и в гимназии, где учился когда–то юноша Платон Карчевский. Эти посещения всегда доставляли особую волнительную радость – радость прикосновения к святой для меня памяти. Часть здания гимназии была разрушена во время Второй мировой войны, зато на сохранившейся была прикреплена мемориальная доска, напоминающая о тех, кто когда–то учился в этой гимназии. Чувствовалось, что здесь умеют хранить свою историю, берегут народную память, и за это я искренне благодарен своим землякам.

Единственному из династии Карчевских, мне довелось продолжить дело, начатое дядей Платоном. Я также старался верой и правдой служить своему народу, своему Отечеству. Побывал и в горячих точках за пределами нашей страны. И всегда нес в себе память о юном герое той давней войны. Он был для меня первым примером, мой дядя Платон...