Стволовые крестики

Всилу характера Зинаида Махновская даже не стала тратить время на отчаяние и жалость к себе, начала бороться за жизнь изо всех сил. А они предательски покидали ее быстрыми шагами. Все перепробовала, на любые опыты соглашалась, и врачи искренне старались ей помочь. Она не экономила даже на косметике и старалась не подать виду, как чувствует себя на самом деле… Когда три года назад в телевизионных новостях Зинаида Борисовна услышала о том, что новосибирские ученые успешно работают со стволовыми клетками, она приняла это известие за подарок судьбы: ведь родом она из Новосибирска, там прошло ее детство. Всей душой поверила, что именно там ее жизнь может начаться заново.

Однако в поезде случилось обострение болезни, и перепуганный проводник молил Бога, чтобы довезти пассажирку живой. Потом от нее два месяца буквально не отходили новосибирские врачи. Когда кризис миновал, она услышала свой приговор: стволовые клетки могут принести ей только вред. Зинаида была не единственная такая сложная пациентка: в палате навзрыд рыдала женщина с таким же диагнозом. Другая тихо умирала за стенкой. Как знать, может, наша героиня тоже поставила бы на себе крест в городе своего детства, но ей вложили в руки крест совершенно иной – сестра принесла нитку, иголку и кусок полотна:

-Ты должна вышить букет цветов, - сказала она почти приказным тоном, - если дашь работу рукам, значит, будет работать и мозг.

Зинаида подчинилась и принялась за вышивку под жуткий плач соседки по палате. Со временем ей удалось сосредоточиться на красных, зеленых, фиолетовых крестиках, процесс так увлек ее, что разрушенная мечта о стволовых клетках растворилась где-то там, по ту сторону пяльцев. Розы и маки принимали все более законченный вид, а фон вокруг них, казалось, излучал не только солнечный свет, но даже аромат. Женщина снова почувствовала вкус жизни.

Надо сказать, рукоделию она училась еще в пионерском возрасте. Родилась вскоре после войны, нарядов тогда особых купить не за что было – шитье да вязанье являлись первым ремеслом каждой женщины. Зина записывалась во все кружки, какие только были в школе, включая авиационный. Наверное, принеси тогда сестра в больницу конструктор, она с таким же усердием принялась бы собирать модели самолетов.

В родное Ипатово Зинаида Махновская вернулась, можно сказать, другим человеком. Более твердым, стойким, заряженным новой энергией. Она целиком посвятила себя только что открытому прекрасному миру вышивки. Первыми заказчицами и благодарными ценителями ее искусства стали дочери Оксана и Алена. Они едва успевали покупать для мамы нитки, схемы, канву. Одной нравились деревенские пейзажи, другая заказывала женские портреты. Таким образом, вышивальщица создавала целые циклы тематических работ. Старые знакомые из Москвы, узнав о ее увлечении, попросили исполнить их давнюю мечту: им хотелось иметь расшитые иконы.

Рассматривая творения Зинаиды Борисовны, я даже усомнилась, действительно ли это техника вышивания крестиком – что-то незаметны в узоре перекрестные штрихи.

- Это гобеленовый крест, - улыбается рукодельница, - он помельче, и стежки ложатся плотнее, чем обычно.

Да, еще одна особенность – вышивает она без пяльцев, просто держит в руках лоскуток, и все. Иногда может вдохновенно творить всю ночь напролет, бывает и так, что не по душе положенный на ткань цвет, и тогда приходится убирать слишком яркие нитки, менять их на те, что душу радуют и согревают. На создание одной картины уходит когда месяц, а когда и три – это от степени сложности и самочувствия зависит. Счет выполненных работ идет уже на десятки. Помимо того, ее руками создано неисчислимое количество всяко-разных детских пинеток, носочков, шарфиков и рукавичек. Она со знанием дела оформляет композиции из сосновых шишек и недавно занялась вышивкой скатертей. Без ее работ не обходится ни одна районная выставка народного творчества – у Зинаиды Махновской множество дипломов и почетных грамот. Несколько раз бывала и на краевых выставках, но больше, говорит, не поедет: слишком тяжело носить экспонаты. В Ипатово этой проблемы нет – организаторы и друзья всё из рук выхватывают, стараясь не обременять ее ничем.

О своем недуге эта удивительно мужественная женщина старается не то что не говорить, но даже и не думать. Поначалу внук из Интернета ей всякие сведения добывал, но слишком мало радости было в тех знаниях, и истории чужих болезней перестали ее интересовать. В конце концов страшен ведь не сам конец, а его ожидание. Без истерик и ложных надежд Зинаида Борисовна достойно несет свой крест, и человек посторонний, не знакомый с ее историей, может залюбоваться ее приятной внешностью и удивительными работами.

Между прочим, она приобщила к рукоделию и своих соседок – Веру Зубенко и Нину Игнатьеву. И хоть ученицам уже за шестьдесят, они прилежно постигают уроки вышивки, а заодно и жизненной стойкости у своей замечательной учительницы. А сама Зинаида со свойственной ей душевной щедростью раздаривает готовые картины добрым людям. Лишь одна из них не меняет место «прописки» - букет из алых маков и чайных роз. Дотошный исследователь, конечно, может разглядеть в ней некоторые изъяны, увидеть в стежках неуверенный почерк новичка. Но для мастерицы та картина милее самых дорогих ее работ, даже шитья бисером. Потому что тогда, в новосибирской больнице, это был не просто урок рукоделия. Сцепив зубы, сдерживая слезы, превозмогая отчаянье, она латала разрывающееся от боли собственное сердце. И безупречно гладкими те швы вряд ли могли получиться.