Поэтический форум: «Хорошо, что вывели войска…»

Виктор КАЗАКОВ

Памяти многих

Открытий моих поминальные свечи.

Я многое знаю. От ласки до боли.

Я знаю, где глубже, и знаю, где легче.

Я знаю, как падает горе на плечи...

Но мертвые знают больше.

Пятнадцатое

В день февральский новых красных дат -

Мы на даты красные богаты -

Каждый недострелянный солдат

Хоть чуть-чуть, а все-таки поддатый.

Разговоров пьяная река

Размывает памяти плотины.

Хорошо, что вывели войска...

Хорошо, наверно, заплатили...

Пусть рука мне стала коротка,

Но зато прижата аккуратно.

Хорошо, что вывели войска...

Только в этом мы не виноваты...

Плавится пластмассовый стакан.

Дым и ор согнулись в коромысло.

День, когда мы вывели войска, -

День победы разума над смыслом.

Лейте, уцелевшие пока,

Свой наркоз, пока не надоело...

Мало толку выводить войска,

Если после выводы не делать.

Игорь НЕКРАСОВ

Слишком

Эх, зачем же теперь, как от водки, несет

В эту память войны, что тогда пригубили,

Может, мы за всю жизнь не привыкли еще

Понижать этот градус настойки «могильной».

Может, мне предстоит за погибших понять,

Почему их тогда слишком рано убили,

Я в угаре кричу: «Почему не меня?»

А трезвея, хочу, чтобы все-таки мимо...

Им, погибшим в бою, никогда не трезветь,

Но зачем-то они в сны приходят упрямо,

И зачем-то я с ними иду по войне,

И зачем-то живу как-то слишком уж прямо.

Вдруг однажды смогу - перепутаю сон

С этой слишком рассудочной трезвою явью, -

И уронят меня в тот же серый песок,

Как роняли других слишком близко от рая.

Я сегодня опять беспросветно напьюсь,

До краев свою память войной наполняя,

Нитевидной канвой вдруг проявится пульс

Близ стигматов судьбы, куда гвозди вбивали...

И когда на меня комья бросит земля,

Я смогу без стыда этот градус осилить

И в угаре скажу: «Хорошо, что в меня...»,

И совсем протрезвев: «Хорошо, что не мимо...»

Вяще

От фарисейства не спасает нимб,

Хоть век тверди о вере - не обрящешь.

Мы все смелей о прошлом говорим

И все трусливей мним о настоящем.

И нам никак с собой не разойтись,

Зачем судьбе внапраслину пеняем?

Вдруг слово заклинаем: «Отзовись!»

И тут же слово подменяем лаем.

Откуда нам бессилие дано

Во времена безвыгодных признаний,

Не потому ль, что выгодно оно

Как память о несбывшемся аркане.

То жить не смеем, память волоча,

То память топчем сапогами жизни,

И материм болезнь, а с ней - врача,

И гадов чтим, и почитаем слизней.

А нам бы дождь, чтоб смыло все следы

Ушатом с подоконника судьбины,

А нам бы каплю талую беды,

А нам бы море счастья, вер глубины.

Но берегом вдоль русла вверх бредем

И Русь-баржу к истокам смысла тянем.

А смысла нет. На ощупь. Даже днем.

И на огонь, что ближе всех, - ночами.

И ввергнувшись опять в обман зари,

В себя уходим от мирского вяще.

И все смелей о прошлом говорим,

И все трусливей мним о настоящем...

Фляга

Заявятся мысли-бродяги -

Не вытолкаешь до утра...

Солдатская старая фляга

Сорвала сегодня стоп-кран.

Простецкая формами слишком,

С царапинами по бокам...

А сколько былого под крышкой -

Не вылить в граненый стакан.

Картинка сменяет картинку,

Бросая то в холод, то в зной.

Какая ж ты, память, б...динка,

Синдромишь мой мирный покой.

Вот ночь. Худосочный парнишка

Чехол ей брезентовый шьет

И бирку с фамилией Тришкин...

Исколоты пальцы - не в счет,

Успеть, ведь на утро смотрины

Назначены ей на плацу,

Серьезные будут мужчины,

За то и не спится бойцу.

Вот день. Изможденный горою,

Хрипит он себе же: «Не пить!».

И тут же команду «К бою!»

Разносит народ по цепи.

В цевье враз впиваются пальцы,

И прячутся души за жизнь -

Они ведь у тел в постояльцах,

Телам их до смерти возить.

О фляге никто и не вспомнил,

Пока не окончился бой.

А камни заляпаны кровью,

И души уносятся в зной.

А парень, что стал солдатом,

Пройдя этот яростный склон,

Отпил два глотка горьковатых,

Комок проглотив как стон.

Теперь вот медаль «За отвагу»

Тряпицей былого протер

И выпил за старую флягу,

Что рядом с душой до сих пор.

Эх, мысли - шальные бродяги,

Эх, душ недолет-перелет.

А суть, что наполнила флягу,

Спокойно мне жить не дает...

Жизнь прожить

Нету ног и нету оправданий.

Не на чем мне поле перейти.

Жизнь прожить - помогут ли медали

Поговорку ту перегрустить.

Хватит ли у сердца экономий -

Нету ног - и крови не качать.

Может, потому-то меньше нормы

У бюджета да и у врача.

Я боюсь вселенную разрушить

Из своей безвыходной глуши:

Я ж как детонатор - перекушен,

Не могу вместить в себя души.

Праведность подобных разрушений

Загодя войной закреплена:

Помолился бы, да нет коленей,

А молиться можно лишь сполна...

В череде грехов и покаяний

Мне с самим собой не по пути:

Нету ног и нету оправданий.

Не на чем мне поле перейти.

Было ли тогда в моих мечтаньях,

И в шагах по полю среди мин

Хоть на пядь сомнений, что нечаянно

Стану я как поле без земли.

На праздничном банкете

... Нет, мне не хочется туда,

Зашел я просто посмотреть...

На небе тоже есть звезда,

А на земле еще есть смерть.

Оттуда воздух принесет

Песчаный жар - на память вдох...

На небе места под расчет,

Там, говорят, есть даже бог...

А мы с тобой живем на слух,

И пусть фальшивят времена.

Ведь нас на небе не спасут,

А значит, смерти грош цена.

В обнимку сядем, помолчим.

Пусть души тут поговорят.

Как хорошо, что есть в ночи

Звезда и память. Бог и Брат...

***

На праздничном банкете пьют.

Не чай.

Я выпил тоже, повод знатный -

праздник.

Вдруг голос: «Ну-ка, братец, отвечай,

За что ты воевал, за правду разве?

Ведь выяснилось позже: правды нет

В той сумрачной войне

в Афганистане,

На кой же ветеран такой стране,

За что ты ищешь дно в своем

стакане?»

И мне бы выдать им зубовный скрип,

И мне б зайтись в истерике

известной,

Я мог бы словом выжать

женский всхлип,

Зачлось бы... вправду ведь -

оно уместно.

А я вдруг засмеялся хорошо

И вытер кулаком у кромки глаза.

Неспешно к микрофону подошел

И пальцем постучал в него три раза.

И молвил: «Воевал я. Там. За то,

Чтоб выжить. И сегодня насладиться,

Как дочь читает Агнию Барто

О том, что зайке под дождем

не спится...»