08:39, 27 сентября 2012 года

Янина Лисовская: Мне снится фильм «Любовь и голуби»

-В аэропорту Домодедово прохожу паспортный контроль. Только что прилетела из Германии, где проживаю последние 19 лет. Девушка-пограничник вглядывается внимательно в мой паспорт, затем пристально смотрит на меня. «Ой, это вы?» — удивляется она. «Я», — отвечаю. А сама понять не могу: о чем это она? Даже после премьеры фильма «Любовь и голуби» меня никто не узнавал на улице, друзья говорили: «Ты совершенно не похожа на свою Людку». А тут столько лет прошло… На всякий случай девушке улыбаюсь — наверное, спутала с кем-то. Только отошла, слышу за спиной: «Помнишь ее: «Людк, а Людк!»?» Это она коллеге говорит. Не оборачиваюсь. Но приятно. Неужели кто-то узнает?! Неужели помнят?!

Что уж говорить о зрителях, если, наверное, не все актеры, которые снимались в фильме «Любовь и голуби», знают, где я сейчас и что со мной. С тех пор как я сыграла Людку — свою самую известную роль в кино, прошло 28 лет, и каких только поворотов в моей судьбе не случилось…

Глухарь в бруснике

Летом 1983 года мне позвонили со студии «Мосфильм» и пригласили пройти пробы. К тому времени я уже окончила Школу-студию МХАТ, снялась в эпизодах нескольких фильмов, играла на сцене Центрального детского театра. Приехала в назначенный день. Меня попросили сыграть сцену, когда я завязываю своему отцу галстук. В кадре мне подыгрывал режиссер фильма Владимир Меньшов. Тогда предполагалось, что он сам и сыграет Василия. Владимир Валентинович заметил, что я волнуюсь, стал уговаривать расслабиться. А я-то волновалась из-за того, что не умею завязывать мужские галстуки. (Смеется.) Хорошо, что галстук был воображаемым — я что-то такое изобразила руками. А через несколько дней мне позвонили и пригласили на съемки в Карелию. В тех местах я уже побывала, когда мне было 14 лет. Мой папа Константин Павлович Лисовский — народный артист России, певец и педагог, мама Людмила Николаевна — переводчик, такая интеллигентная семья. Любимым их досугом всегда были походы. Сплавлялись по бурным рекам, ночевали в палатках, а сколько лесов обошли! И под Медвежьегорском в поход ходили. Уезжая из тех мест, я, помню, подумала: «Хорошо бы еще тут побывать. Когда вырасту, обязательно снова приеду». И вот моя мечта сбылась через семь лет.

В первый день мы задумались: во что же одеть мою Людку? Я вспомнила, как в наших поездках с родителями по российским деревням наблюдала за местными девушками. За их повадками, разговорами, за одеждой. И предложила: пусть моя Людка ходит в платье, но в то же время в спортивных штанах. Так было принято у деревенских. Меньшову эта идея понравилась.

В тот же день я встретила на площадке дочь Владимира Валентиновича и Веры Валентиновны Алентовой — Юлю Меньшову. Ей тогда было всего 14 лет. Не по годам сообразительная девочка, начитанная. Мы с ней как-то сразу подружились. В перерывах между съемками бегали в лес за грибами, купались в речке. И до сих пор мы с Юлей близко дружим.

Помню, первые дни мне очень нравилось меню в местной столовой: жареный сиг с пюре или суп из белых грибов. Разве в столице такое поешь?! Но потом это однообразие надоело. Решила, что буду сама готовить в гостиничном номере. Раздобыла маленькую электрическую плитку. Над чем только не колдовала: лососевый суп, картошка с грибочками, сиг тоже был, но по своему рецепту. На мою кулинарию собирались почти все члены съемочной группы. Владимир Меньшов иногда говорил: «В сегодняшних эпизодах Людки нет. Яна, а приготовь нам что-нибудь вкусненькое!». А однажды попросил: «Завтра приедет Люся Гурченко, давайте удивим ее чем-нибудь особенным». Я тогда потушила мясо глухаря в брусничном соусе. Гурченко очень хвалила...

Помню, снимали сцену, где героиня Гурченко Раиса Захаровна приходит в наш дом и происходит потасовка, там, где: «Девушки, уймите вашу мать!». Сидим перед съемкой в гримерке. Людмила Марковна смотрит, как расчесывают Ладу Сизоненко, которая играла мою младшую сестру Олю. А волосы у нее такие красивые, длинные. Гурченко смотрела-смотрела и вздохнула: «Бодливой корове бог рога не дает». У нее ведь волосы не такие пышные были. Но это было сказано не с завистью, а с некой самоиронией.

Созвониться по-немецки

После выхода фильма «Любовь и голуби» мы одно время сдружились с исполнителем роли моего брата Леньки Игорем Ляхом.

Однажды он позвал меня в одну компанию. Там-то среди прочих актеров был и Игорь Волков. К тому времени он уже сыграл молодого Михайлу Ломоносова в известном многосерийном фильме. Он оказался начитанным, умным парнем. Так было с ним интересно разговаривать… Сейчас думаю: нет, это была не любовь! Даже вспоминать об этом человеке и о том периоде не хочется! Наше сочетание оказалось гибельным. В 1988 году мы поженились, но спустя каких-то два года окончательно расстались.

В 1991 году мы с МХАТом поехали на гастроли в немецкий городок Геттинген. Какой же это красивый город! После первого спектакля к нам за кулисы пришел немецкий артист Вольф Лист. Он предложил устраивать на время гастролей вечеринки, чтобы артисты из двух стран могли поближе познакомиться. Так мы и начали дружить.

И вот однажды прихожу домой после спектакля, открываю почтовый ящик, а там письмо. От Вольфа. На русском языке (конечно, с ошибками). Он просил увидеться. И тут я поняла, что веду себя неправильно. Нужно все-таки встретиться и объясниться. Но на свидании не смогла сказать Вольфу «нет», просто попросила его немного подождать с отношениями. Он улетел в Германию, а спустя шесть недель снова объявился в Москве. Позвонил мне и на русском языке (!) позвал прогуляться. Оказывается, за такой короткий период он настолько освоился в нашем языке! И это для того чтобы понравиться мне. И, знаете, меня это потрясло!

Много положительных качеств можно выделить в характере Вольфа. Но главное, что удивило меня тогда, — это ответственность за свои слова. Русские же как общаются?! «Давай созвонимся». И, значит, еще долго не созвонятся эти люди. А немцы, если говорят: «Позвоню», значит, позвонят. Вот эта обязательность во всем и надежность меня подкупили.

Свадьбу мы отметили во Фрайбурге, где на тот момент работал Вольф. Я любила и была любима. И это казалось мне самым главным. Когда я вернулась обратно в Москву, одна моя подружка спросила: «Ну как дела?». И я ответила совершенно искренне: «Знаешь, я абсолютно счастливая!».

Фрау, как вам не стыдно!

В Германии я заняла нишу, которую в советском кино занимал, например, Донатас Банионис. (Смеется.)

Конечно, сложно было привыкать к немецкому быту, к немецкому менталитету. Они же во всем аккуратны! Как сказал один знакомый немец: «Если у нас отобрать порядок, мы умрем!». Поначалу эта страсть к порядку меня раздражала — тебя тридцать пять раз одернут, если ты хотя бы носочком ботинка встанешь на проезжую часть. Помню, перебегала я дорогу там, где не было пешеходного перехода. Ну мы же так привыкли: нет машин - значит, можно бежать. (Смеется.) Но вдруг женщина, которая держала за руку маленького мальчика, крикнула мне: «Фрау, как вам не стыдно! На вас же смотрит ребенок!». И это правильно. Но помню другой случай: мы переезжали с Вольфом с одной съемной квартиры на другую. Так вот, хозяин пришел принимать жилище и сказал: «В розетках я увидел пыль, убирайте заново». И вот я, на восьмом месяце беременности, ползала с ватными палочками и протирала розетки внутри. А через полчаса в дом вошли рабочие в сапогах, которых вызвал этот самый хозяин, и… стали сдирать обои, чтобы делать ремонт!

Страшный сон

В один прекрасный день Вольф привез меня в роддом. Мы понимали, что я должна родить со дня на день, а потому лучше мне лечь заранее. Это была ближайшая к нашему дому католическая больница. Там, как оказалось, врачи проповедовали минимальное медицинское вмешательство в процесс родов. И вот, когда у меня начались схватки, выяснилось, что у дочки коротенькая пуповина. Поэтому возникли серьезные осложнения.

У Васи начались перебои с сердцем, а у меня — заражение крови. Речь уже шла о том, выживем ли мы обе. Об этом врачи предупредили мужа. Решили делать операцию. Вольф настоял на своем присутствии у операционного стола. Под общим наркозом мне сделали кесарево. Вольф, который находился со мной каждую минуту, принял ребенка тут же, в операционной. Я открыла глаза. Голова шумит после наркоза, тело ноет. В дверном проеме стоит мужчина с ребенком на руках. Узнала мужа и улыбнулась: как же он сейчас похож на Мадонну с младенцем. Боже, дочка жива! Четыре дня борьбы со смертью показались мне сном. Страшным, мучительным сном...

Сейчас Василисе уже 14 лет. Красивая, умная девочка. Почему-то мне кажется, что она тоже вырастет актрисой. Хорошо поет, играет на фортепиано, даже танцует в сборной Германии по хип-хопу. (Смеется.) Говорит на русском и немецком языках.

*****

Несмотря на то что столько лет живу за рубежом, Москву я люблю до сих пор.

Работы сейчас у меня много и в России, и в Германии. Пишу пьесы, ставлю спектакли, играю на сцене, снимаюсь в немецком кино. Сейчас сотрудничаю с Российским молодежным театром. Одного мне очень не хватает — кинематографа российского. Почему-то не зовут. Мечтаю снова выйти на съемочную площадку с русскими артистами. А еще иногда по ночам мне снится Карелия, Медвежьегорск. И съемки нашей любимой комедии «Любовь и голуби».

«7 дней»
«Янина Лисовская: Мне снится фильм «Любовь и голуби»»
Газета «Ставропольская правда»
28 сентября 2012 года