08:08, 25 мая 2012 года

Наталья Тарновская: Как воспитать Ивана-царевича?

Русский фольклор вспомнился под впечатлением от ситуации, свидетельницей которой я стала в мясной лавочке. Два молодых человека не старше 20-23 лет в гордом звании мясников на чем свет стоит честили старушку. Она уж слишком придирчиво, на взгляд торговцев, выбирала товар. Причем «старая карга» - был самый приличный эпитет из отпущенных пожилой даме. На замечания из очереди розовощекие богатыри отвечали, что «привыкать надо», время такое, что не до сантиментов со старушками. Иначе, мол, затопчут покупатели со своими капризами. Старушка все-таки отоварилась у них.

Тяжело, наверное, опираясь на клюку, бродить из лавки в лавку в поисках европейского сервиса. Что до очереди, то нас в этом десятке человек нашлось только двое, кто решил не пользоваться услугами этой торговой точки, рискуя получить порцию отборного хамства. Больше я туда ни ногой. Все-таки, к счастью, это довольно крайний, хотя и показательный случай общепринятой нынче грубости. Но вот осадочек, а с ним и вопрос - почему мы, россияне, часто ведем себя невежливо с окружающими - остался.

Может, действительно, в хамстве, с которым ежедневно сталкиваемся в общественном транспорте, чиновничьих кабинетах и даже получая услуги в парикмахерских и магазинчиках, где, казалось бы, успех бизнеса напрямую зависит от широты улыбки и предупредительности обслуживающего персонала, виноват наш пресловутый менталитет, воспитанный веками тяжелой доли? И если в том, что в любом учреждении от ларька до поликлиники с нами обращаются не как с уважаемыми клиентами, а как с рабочим материалом, виновата традиция, то, значит, и надежды нет? Надежды, что когда-нибудь, пусть не мы, пусть даже не наши дети, но хотя бы внуки будут жить в доброжелательном обществе?!

Как случилось, что молодые люди, не заставшие советского сервиса, на тему которого не шутил, пожалуй, только ленивый, смогли «переплюнуть» в моих глазах всех магазинных теток из советского детства? Получается, что двадцать лет свободного общества только усугубили самые уродливые пороки ушедшего режима и вырастили нового человека, куда более циничного в своей грубости?

И дело не в наших сказках, которые все-таки учат много чему хорошему, пусть вежливость в них и не основная ценность. Почему вчерашний покупатель, пациент, ученик, призывник, перманентно презираемый продавцами, врачами, учителями, милиционерами, военкомами, получивший самую крохотулечную власть, «отрывается» на согражданах с особым удовольствием? Не потому ли, что нет ничего страшнее раба, вдруг ставшего господином?

На мой субъективный взгляд, мы до сих пор пожинаем плоды уничтожения русской интеллигенции и аристократии, которому скоро столетний юбилей. Четыре поколения сменилось, а нового класса настоящих интеллигентов, именно класса, а не тоненькой советской прослойки, позже добитой рыночными отношениями, так и не выросло. Некому тон задавать. Вспомните тургеневского Кирсанова из «Отцов и детей»: «Настоящий аристократ не уступит ни йоты от прав своих и потому уважает права других». Мы же вообще прав своих не знаем, а о которых догадываемся - молчим, в глубокой уверенности, что защищать их - дело хлопотное и зачастую бессмысленное. Кстати, аналогов русской пословице «закон что дышло…» в других языках надо очень-очень поискать.

А может, причина повсеместного хамского отношения к незнакомым людям в том, что в современном русском языке нет вежливой формы обращения к человеку? Это у них там все сплошь синьоры да месье. Потому люди с детства привыкают уважать и себя, и других. А у нас многоточие. Согласитесь, назвав старушку «фрау» или «мэм» в начале общения, Ивану-дураку, равно как и Ивану-царевичу, сложно было бы закончить начатую мысль «каргой». Неорганично и странно. А когда начинаешь со слова «ты» или пусть даже «вы» - окончание фразы может быть любым…

Сначала у нас отобрали патриархальную Родину, потом советскую, превратив ее в «дико рыночную». И из нашего языка и общества сначала исчезли «судари» и «господа», а потом и «товарищи». Попытки вернуть в обиход «господ» пока малоуспешны. Так пытаются называть равных себе по положению в обществе те, у кого жизнь, как говорится, удалась. Как бы подчеркивая собственную «господинистость». Но как-то неловко это выходит.

Недавний пример. Перед началом очень серьезного совещания, с которого я вела репортаж, один из высокопоставленных участников обратился с приветствием к группе юристов, присутствующих там в качестве экспертов: «Здравствуйте, господа юристы!». На что получил ответ: «Господа в Париже!». И обращался приветствующий с саркастической улыбкой, и ответ получил аналогичный. Просто обращение это воспринимается у нас как ирония и используется лишь в панибратских отношениях людей «из общества».

Всерьез так обращаются, пожалуй, только к аудитории, в которую точно не затесалось ни одного «товарища», то есть того, чья жизнь после развала СССР тоже развалилась, да так и не склеилась.

А еще «господином» называют в ситуации, когда хотят продемонстрировать… презрительное отношение. Особенно наглядно это проявилось в ходе недавних предвыборных дебатов, когда кандидаты подчеркнуто колко произносили слово «господин» в сочетании с фамилией оппонента перед перечислением его промахов.

А предложение бывшего министра МВД Нургалиева звать бывших милиционеров «господами полицейскими» вызвала такой гомерический хохот всей страны, что от идеи отказались, едва озвучив. Но даже ученые-филологи до сих пор пребывают в замешательстве и подходящего обращения к полицейскому так придумать и не смогли.

Конечно, и до революции «господами» и «сударями» не всех величали. Крепостные, те вообще были сплошь «Машки» да «Ивашки», и лишь особо услужившие - «Арины Родионовны». Позже работников сферы услуг - лавочников, кабатчиков, извозчиков - звали «любезнейший» или «милейший». Для женской обслуги в обиходе были звания «голубушка» или «милая». Но в век технического прогресса и связанного с ним расширения документооборота «господами» сначала в бумагах, а затем и в жизни начали звать всех служащих, даже будущих: «господин студент», «господин доктор». Это обращение использовалось и при упоминании фамилии - «господин Иванов», причем невзирая на происхождение. Потому можно предположить, что оно со временем стало бы привычным в общении между людьми всех сословий. Ведь превратилось же польское «быдло» (а это не оскорбление, а официальное звание низшего сословия в Польше) в панов уже к сороковым годам прошлого века. Когда в 1939 году к СССР присоединили западные территории, там панами были уже все до последнего пропойцы. У нас не сложилось.

Гендерные обращения «девушка» и «молодой человек», которые прочно вошли в обиход, ущербны и появились, что называется, на безрыбье. Ведь кроме пола они не указывают ни на что, тем более не обозначают уважение к человеку. Хотя нет. «Девушка» - своеобразный комплимент дамам, как бы подразумевающий если не молодость, то моложавость. И потому, чтоб не обиделись, они у нас лет до 60 ходят в «девушках».

В городском автобусе наблюдала картину. В салон впархивает дама, явно за 50, но мириться с возрастом не желает: модная стрижка, брючки «в облипку», высокий каблук - в общем, вся такая внезапная. Мужчина, чуть подшофе, из джентльменских побуждений уступает ей место со словами: «Садись, бабуль, небось тяжело на каблуках-то». Этот прекрасный порыв души оценен не был. Дама расстроилась, видимо, на весь день, потому как тут же вывалилась обратно на остановку, бормоча: «Какая я тебе бабуля, на себя посмотри».

На самом деле, такие «соборные» обращения, как «брат», «сестра», «отец», «дочка», «бабушка», - отголосок времен, когда народ воспринимал себя как единое целое, а каждый был другому родным по крови и вере. В сельской местности эти обращения и сегодня в ходу, исключая разве что «сестру». Она и там «девушка» до 60, а потом «мать». И удивительное дело, казалось бы, при всей «моветонности» и провинциальности такого подхода к вопросам этикета в селе и небольших городках районного значения нет такой грубости в обращении между людьми, как в большом городе. Разве только в кабинетах чиновников.

Причем закономерность абсолютная: чем больше город, тем чаще встречаются невоспитанные люди. И апофеоз в этом списке - столица нашей Родины Москва. Единственное исключение, подтверждающее правило, – Санкт-Петербург. Высок был процент аристократии в этом городе, общение с которой не прошло даром и для остальных его обитателей. Пожалуй, только там можно услышать в свой адрес: «Сударыня, вы выходите на следующей остановке?». Неподготовленного человека это сначала шокирует, а потом так во вкус входишь, что уже и ощущать себя сударыней начинаешь, и дорогу исключительно на зеленый свет переходить. Вежливость, оказывается, заразительна. Особенно хорошо это чувствуешь, побывав где-нибудь в европейской стране. Говорят, тот же эффект дает посещение востока – Японии, Кореи, Китая. И хорошо, что такие «воспитательные» путешествия может позволить себе все большее число россиян.

Так что «точки роста», как модно сейчас говорить, для российской вежливости существуют: отголоски народной соборности, крошечные остатки воспитанных петербуржцев, пример заграницы. Мы научимся. Научимся уважать и ценить себя, а там, глядишь, и в окружающих начнем видеть личности. Время - лучший лекарь.

«Как воспитать Ивана-царевича?»
Газета «Ставропольская правда»
25 мая 2012 года