Дэнни Де Вито: живи и радуйся жизни сегодня!

Его знают все. Многие, наверное, помнят, что Денни Де Вито начал свою блистательную карьеру с фильма «Пролетая над гнездом кукушки». Но мало кто представляет себе, насколько этот маленький, забавный с виду человек многогранен. Пример. Исключительно благодаря Дэнни и его продюсерской прозорливости увидел свет хит всех времен и народов «Криминальное чтиво». Одна из последних работ неутомимого и неугомонного Де Вито — персонаж из анимационного фильма «Лоракс» по книге знаменитого в Америке детского писателя доктора Сьюза. Главный «хит» нового анимационного чуда — голос Дэнни Де Вито. Ведь он озвучил своего славного Лоракса не только на английском, но и на немецком, итальянском и… русском языках!

— Дэнни, вам не впервой озвучивать героев в анимационных фильмах, а этот персонаж словно нарочно для вас создан… Как вас могли в такую авантюру втянуть — озвучивать своего героя не только в оригинальной версии, но еще и на итальянском, немецком и русском языках?

— Конечно, я знаю, что у вас в России есть прекрасные актеры, которые бы замечательно сделали эту работу. Я в этом не сомневаюсь. Но так уж вышло, даже и не помню, кто первый предложил — то ли режиссер, то ли продюсер, то ли самому в голову взбрело. (Смеется.) А дальше все покатилось как снежный ком и стало уже для меня делом чести: справлюсь — не справлюсь. Я еще целиком русскую версию не видел, но вот приеду в Москву — никуда не деться, придется посмотреть, вернее, послушать.

— Вы теперь говорите на русском?

— А как же! Только для этого нужно взять с собой трех моих преподавателей, всю команду, с которой я работал на озвучании. С их помощью, может, что и скажу. (Смеется.)

— Ваш кузен Фрэнк Салливан — вы с ним росли вместе в Эшбери-парк и учились в школе. Вы его звали шкодой. Он вспоминал, как юный Дэнни, стоя на деревянном ящике, стриг клиентов в парикмахерском салоне, — после окончания школы вы собирались стать парикмахером…

— Фрэнк-шкода! Ха-ха! Да, я его так называл. Однажды мы с ним и еще с парочкой таких же шкодливых подростков здорово напугали жителей нашего сонного городишки. Изобразили налет на магазинчик, на глазах у изумленных зрителей эффектно запихнули одного из парней в багажник машины и на дикой скорости умчались. Как сейчас помню, день был жаркий, рядом продавали мороженое, и от изумления прохожие напрочь забыли, что у них в руках, и мороженое текло прямо на их одежду. (Смеется.) Кстати, меня никогда не обижали в школе дети. Никогда, и все тут. А казалось бы, при моих-то внешних данных — самое оно. А почему? Да потому, что всегда был друг, который мог сказать: «Эй вы, не сметь трогать Дэнни!». И таким другом был Фрэнки. Недаром он стал полицейским потом. (Смеется.) Моя старшая сестра держала маленький салон красоты. И я у нее пару лет проработал подмастерьем. Потом она услышала про Академию драматических искусств в Нью-Йорке и решила, что там меня могут обучить искусству грима — ну, делать мейк-ап в ее салоне. И я туда поступил на вечернее отделение. Но оказалось, там учат актерскому мастерству. Сестра подумала-подумала и согласилась оплачивать частично мою учебу. Как только я выходил на сцену, раздавался хохот. Но я воспринимал его как комплимент. «Я им нравлюсь — вот здорово!» Один из преподавателей настоятельно советовал мне брать уроки фехтования и сценической речи. «Научись двигаться, а не переваливаться с ноги на ногу, и перестань уже наконец так смешно изъясняться», — твердил он мне неодобрительно. Ну ладно, остальное уже история. В тот день, когда провалился мой дебют на сцене, я получил роль в спектакле «Пролетая над гнездом кукушки». А спустя четыре года мой друг Майкл Дуглас попросил меня повторить эту роль в фильме Милоша Формана, который он продюсировал. Майкл и открыл мне, казалось, наглухо запертую дверь в Голливуд.

— У вас колоссальное количество друзей из числа самых знаменитых и легендарных голливудцев, со многими вы работали вместе. Понятно, что вы с ними периодически общаетесь, обедаете, выпиваете. А кого бы вы пригласили к себе домой на обед, если бы можно было позвать и тех, кого уже нет с нами?

— Э-э, давайте посмотрим. Энрико Карузо. Я обожаю оперу. Ну как все итальянцы, впрочем. Поэтому неплохо было бы усадить за стол Верди. Паганини тоже сгодился бы. Говорят, он дьявольски здорово играл на скрипке. Марлон Брандо и Элвис Пресли? Не знаю, как бы все они между собой спелись, но интересно. Позвал бы Марию Каллас. Леонардо да Винчи. Феллини. Хорошо иметь дома большой стол, правда? (Смеется.) Особенно в праздники — когда всех тетушек и дядюшек приходится приглашать. Даже тех, кого не сильно жалуешь. Зато на праздники, особенно на Рождество, у меня есть хорошая отмазка не стесняться своего аппетита. В моем доме за праздничным столом положено есть много. В основном мы предпочитаем итальянскую кухню, но и ко всему остальному неплохо относимся. Жена моя — еврейка, так мы и еврейские праздники отмечаем. Получается — вдвое больше веселья.

— Замечательно. Стол у вас дома, похоже, действительно большой. У вас трое детей. А какой вы отец?

— Детей нужно заводить при одном-единственном условии — когда знаешь, что дороже и важнее их ничего в твоей жизни уже не будет. И дети должны чувствовать это с самого своего рождения. Я хороший отец. Почти все позволяю своим детям. Кроме одного — неуважения к людям. Никогда нельзя причинять кому-то боль. Обижать человека. Ни осознанно, ни бессознательно. Вот этому я учил своих дочерей и сына. Сейчас им уже за двадцать. Дочь Люси — актриса, хотя окончила университет и получила степень искусствоведа. Сын спортом увлекается с детства. Не важно, кем вы станете, говорил я. Главное — следовать своему сердцу, предназначению и уметь заботиться о себе. А так они свободные люди. Я даже позволяю им ругаться и рассказывать пошлые анекдоты, но только дома, когда мы одни. На здоровье — мы с женой сами любим грязные шуточки. (Смеется.)

— Ваш брак с Реа уникален для Голливуда — больше тридцати лет вместе живете. Не могу не спросить: в чем секрет?

— Скажите, у вас дома много комнат?

— У меня? Ну, несколько есть. А что?

— Вот. В этом и состоит секрет. В доме должно быть много комнат, чтобы муж и жена пореже друг друга видели и могли находиться в разных концах дома! (Хохочет, страшно собой довольный.) А то мы и работаем вместе, и спим вместе. Если бы нельзя было разбежаться по разным углам нашего большого-пребольшого дома, вряд ли бы вам довелось мне этот вопрос сейчас задавать. Зато, когда встречаемся, только искры сыплются, такой у нас фейерверк страсти.

— Да, в грехе уныния вас точно не упрекнешь…

— Мой отец часто повторял: «Темнее, чем в полночь, уже не будет. Дальше все равно начнет светать. Что бы ты ни делал, через что бы ни проходил, в конце тоннеля тебя ждет свет и выход».

Мне эта философия по душе. Папочка знал, что говорил, — большую часть жизни мотался по всей стране в товарных вагонах в поисках сезонной работы. И еще он говорил: «У всякой ситуации есть три стороны. Только с трех сторон ее оглядев, можно считать, что все путем, и подписываться».

— Но как вы, скажите на милость, успеваете столько всего делать одновременно — снимать, продюсировать, сниматься самому, помимо фильмов еще и в сериале «В Филадельфии всегда солнечно» седьмой год подряд, новые проекты разрабатывать?

— Станиславский, которым я восхищаюсь, но, к сожалению, я его лично не знал, только книги его читал, сказал, кажется, что нельзя съесть целиком всего цыпленка. Надо кусочек за кусочком его обгладывать. Крылышко, потом другое, потом ножку. Вот я люблю одновременно делать несколько дел. Но понемножку одним занимаюсь, понемножку — другим. То есть я жадный ужасно до работы, все хочу успеть, но целиком цыпленка все-таки заглотнуть не пытаюсь. Ох, боюсь, вегетарианцам не понравится эта история. (Смеется.) Я типичный трудоголик. Встаю рано, в 5—6 утра, как фермер, и радуюсь, что впереди — любимая работа. Вообще, я должен быть всегда счастливым и получать удовольствие от всего, чем занимаюсь. Иначе просто не умею жить. Очень часто один хожу в соседний кинотеатр, где-то в полдень. Народу почти нет, никто не пристает, покупаю попкорн и смотрю кино. И радуюсь. Я счастлив в эти мгновения.

— Неужели вы никогда не пытались представить cебя, скажем, высоким стройным блондином?

— Никогда. Клянусь. В профессиональной жизни ни разу мне даже в голову не пришло такое представлять. В личной жизни… Ну, пожалуй, были моменты. В юности. Когда на вечеринки ходил и хотел с девушками знакомиться. Но меня быстро подхватила Реа — будущая жена. Хотя все кругом, включая швейцара и осветителя на студии, ей твердили: «Ты что, дура? Зачем с ним встречаешься?» (Смеется.) Но она сказала — когда я ее спросил, мол, и правда, зачем оно тебе надо, — что я тронул ее сердце. В роли Луи из сериала «Такси». Мы в то время как раз и познакомились. Хотя, наверное, неплохо быть Брэдом Питтом, черт его знает.

— И почему же?

— Ответ состоит из двух слов. Нет, раньше состоял. Теперь из четырех. Дженнифер Энистон. Анджелина Джоли. (Смеется.)

— Ваш девиз?

— Не думай о завтрашнем дне, не заглядывай в свое будущее — живи и радуйся жизни сегодня.