Как проводилась Всероссийская сельскохозяйственная перепись 1916 года

В феврале 1916-го в Ставропольскую губернскую управу поступила телеграмма министра земледелия России о намерении привлечь земства к поставкам скота для армии и необходимости «произвести его перепись в губернии, с тем чтобы на основании полученных данных внести поправки в назначенное для поставок количество скота». Кроме подворного учета домашней живности было также решено переписать принадлежащие хозяевам площади пахотной земли с распределением ее по посевам. В Ставропольской губернии перепись первоначально планировалась с середины апреля, но из-за сложностей с организацией была перенесена на май.

Общее руководство акцией было возложено на статистический отдел Губернской управы во главе с А. Пономаревым. Губерния, состоявшая в то время из пяти уездов, была разделена на 22 переписных района. Инструкторы приглашались преимущественно из среды местных учителей и лиц, принимавших ранее участие в статистических работах. Регистраторы вербовались из числа наиболее грамотных крестьян, учащихся старших классов средних учебных заведений, учителей. В 20-х числах мая перепись началась по всей губернии.

И сразу появились проблемы. Речь прежде всего о неточных списках домохозяев по ряду селений. Это грозило искажением и конечных результатов. Кроме того, успех переписи в значительной мере зависел от отношения к ней населения и от содействия органов крестьянского самоуправления. Их помощь, особенно в отдаленных селах и хуторах, была чрезвычайно важна.

Как свидетельствуют отчеты уездных статистиков, хранящиеся сегодня в Государственном архиве Ставропольского края, в Александровском уезде, например, в таких волостях, как Китаевская, Казинская, Александровская, приходилось даже «писать бумаги с угрозой жаловаться высшему начальству». Только тогда крестьяне соглашались на «подозрительный», по их мнению, опрос. Сельский сход хутора Дворцовского, находящегося на землях Крестьянского банка, на сообщение учительниц-регистраторов о цели их приезда заявил: «Переписывать не дадим». Статистики были вынуждены обращаться к администрации и с помощью урядника производить опрос населения. Лишь после этого улеглось недоверие к учительницам, которых то ли слишком бдительные, то ли осторожно-хитрые селяне посчитали за... немецких шпионок.

А вот в большинстве сел Медвеженского уезда отношение к переписи было равнодушно-покорным. «Коли нужно для войны, значит, надо сказывать все», говорили крестьяне при опросах. Были, правда, и тут отдельные случаи искажения фактов - преимущественно зажиточными домохозяевами, но присутствующие соседи «поправляли их».

По-разному встречали переписчиков в Святокрестовском уезде: кто враждебно, кто равнодушно, кто сочувственно. Преобладало, однако, первое. Причиной была понятная боязнь реквизиции, а в некоторых селах (Степном, Прасковее, Архангельском, Урожайном) распространяли «темные слухи, ставящие перепись в связь с пришествием антихриста».

Так или иначе, где успешнее, где сложнее, но сельскохозяйственная перепись продолжалась до конца июля 1916 года, к 15 августа были подведены предварительные итоги, остальные работы завершены к ноябрю. В результате в Ставропольской губернии было описано 173895 сельских хозяйств, а число жителей, занятых в них, составило 1374990 человек.

Таким образом, документы убеждают: главная цель сельскохозяйственной переписи – способствовать планомерной организации поставки скота для нужд армии – была достигнута. А выявленные дополнительно материалы были использованы при составлении общеимперского продовольственного плана.

Подготовлено по документам Госу­дарственного архива Ставропольского края.