Нелли Капарулина: старший помощник прокурора

Какие ассоциации возникают? Этакий «напичканный» законами и прочими правовыми актами «синий чулок», затянутый в форменный мундир и неспособный беседовать ни на какие темы, кроме узкоспециальных? Но если вы познакомитесь с Нелли Капарулиной, которая и занимает в краевом надзорном органе эту труднопроизносимую должность, вы поймете, как были неправы. Мягкая манера общения, приветливая улыбка, широкая эрудиция, умение любой конфликт «превратить» в конструктивный разговор, но при этом высочайший профессионализм и стремление к безупречности — в этом вся она.

Без права на ошибку

«Половина женщин создана для семьи, а половина ­ для любви», ­ утверждала Марина Цветаева. Но, думается, есть и третья категория прекрасного пола ­ для службы в прокуратуре. Конечно же, сотрудницам «ока государева» присущи все те качества, которые ассоциируются с женщинами: доброта, мягкость, нежность, сентиментальность, эмоциональность и т.д. Но есть у них и отличительные черты ­ правовая интуиция, умение быстро оценивать правовую сторону событий и угадывать дух законов. Именно к этой категории принадлежит Нелли Капарулина. Для нее характерен нетривиальный подход к работе: даже юридически­сухие законы и нормативные акты для нее, если можно так выразиться, живые существа. Потому как занимается старший помощник прокурора правотворческой деятельностью — одной из основных функций надзорного органа. Действительно, кому как ни «оку государеву» знать, какие законы надо бы поправить, чтобы они стали работать лучше, и какие принять новые.

­ Правотворческая деятельность прокуратуры направлена на предотвращение принятия незаконных нормативных правовых актов и совершенствование законодательства, ­ поясняет Н. Капарулина. ­ Это и устранение несоответствующих федеральному законодательству норм, коррупционных факторов в проектах нормативных правовых актов, и восполнение выявленных в ходе надзорных проверок пробелов в правовом регулировании общественных отношений, и совершенствование федерального и регионального законодательств.

Я как представитель прокуратуры края участвую в заседаниях краевой Думы, ее комитетов и рабочих групп по подготовке региональных нормативно­правовых актов, заседаниях правительства края, Ставропольской городской Думы. И еще одна важная часть моей работы ­ подготовка заключений на проекты нормативных актов. В 2009 году я их подготовила более трехсот. Из этого количества примерно одна треть заключений была с прокурорскими замечаниями. Чаще всего основаниями для замечаний становятся пробелы и противоречия в документах: например, когда одна норма проекта закона «вступает в конфликт» с другой. Вообще хочу заметить, что сам процесс нормотворчества весьма непрост. Закон — он как живой организм: сегодня отвечает современным требованиям, завтра уже устарел и требует корректировки. И бывает так — на первый взгляд, законопроект идеальный, а приглядишься — есть «лазейка» для коррупционеров, то сам документ, оказывается, не совсем согласуется с Конституцией. А ведь любой закон должен быть идеальным — он охватывает интересы очень многих людей. Ошибись на малую толику — и права граждан окажутся нарушенными.

Из­за кульмана ­ в правоведы

Мечтала ли в ранней юности Нелли стать прокурором, да еще таким, от одобрения которого во многом зависит: быть или не быть в крае тому или иному закону и каким ему быть. Отнюдь. После школы поступила в политехнический институт на факультет «Металлорежущие станки и инструменты», устроилась работать по будущей специальности. «Зигзаг судьбы» случился, когда Нелли избрали депутатом городского Совета.

­ В депутаты я попала прямо из­за кульмана, ­ вспоминает она, ­ и поняла, что ничегошеньки не понимаю в юриспруденции, без чего было сложно разобраться в тех вопросах, которые возникали передо мною как перед депутатом. Решила этот пробел восполнить, поступила в юридический вуз. Вот так и оказалась в прокуратуре. И поняла — эта работа именно та, которая идеально подходит мне. Но, конечно, если бы меня в работе не поддерживала моя семья, ни о каких карьерных успехах и речи бы не шло. Рабочий­то день в прокуратуре ненормированный, да и выходные у нас редко бывают.

Но работа работой, карьера карьерой, а дети детьми. Ими Н. Капарулина гордится. Ни дочь Аня, ни сын Семен никогда не прятались за мамину спину и не щеголяли перед окружающими своей фамилией. Всего по жизни добиваются сами. Есть и внуки — Даша и Степа, бабушкина отрада и утешение. Жалко, видятся редко: бабушке законы, которые «рождаются» чуть ли не ежедневно, надо постоянно «проверять на прочность».

­ А вообще, мой дом – моя крепость, ­ улыбается Нелли Ростиславовна, ­ где я ощущаю умиротворение и покой, я отдыхаю душой, слушаю любимую музыку, читаю книги. Стараюсь никогда не брать работу на дом — лучше дольше просижу в кабинете, зато дома буду по­настоящему свободна. Телевизор смотрю редко, особенно раздражают так называемые постановочные шоу про судебные разбирательства. Эти программы — настоящая профанация профессий судьи, прокурора, адвоката. Судья, который бы позволил себе в ходе разбирательства читать нотации участникам процесса, а тем более выдавать нравоучительные сентенции... Слов нет. Что касается создаваемого на этих шоу «образа» гособвинителя, так это вообще смешно. Не только по содержанию, но и по форме — порой «телевизионный прокурор» даже одет в форму с несоответствующей прокурорской ведомственной эмблемой либо знаками различия.

Кстати, о мундире. Он для Нелли Ростиславовны не просто одежда, обозначающая принадлежность к системе органов прокуратуры, а нечто большее, определяющее весь стиль жизни.

­ Я никогда не понимала мальчиков­курсантов, которые, будучи одеты по форме, лихо отплясывают на дискотеке, ­ говорит она. ­ Ведь форменная одежда просто обязывает к соответствующему стилю поведения. Строгому, полному чувства собственного достоинства и уважения к окружающим. Мне, например, в голову не придет, будучи одетой по форме, принимать участие в застолье. А без формы? Знаете, за столько лет она уже «срослась» со мной, что даже в нарядном платье я на все смотрю «прокурорским взглядом».