Вдова ветерана

Буквально месяц назад по ходатайству районных и городских властей А. Г. Петренко включили в дополнительный льготный список граждан, имеющих право на получение жилья. Согласно президентскому указу она теперь, как вдова ветерана, в нем первая! «Президентских квартир» в Нефтекумском районе ждут еще семь ветеранов. В свои восемьдесят четыре года труженица тыла пока скромно живет в казенных стенах городского общежития, которые ей так и не стали родными...

Свою жизнь она всегда считала вполне удавшейся: с будущим супругом познакомилась еще до войны – жили молодые в одном селе. А когда солдат вернулся домой, сразу же поженились. Бывший фронтовик заменил свою Шурочку на тракторе и с того самого дня проработал в хозяйстве сорок шесть лет. Многочисленные ранения дали о себе знать только в преклонном возрасте: врачи ампутировали сначала одну ногу, затем другую... Сердце его не выдержало.

– Прожить в любви да согласии нам все же Бог отпустил немало времени,троих детей на ноги поставили, – говорит хозяйка маленькой общежитской комнаты.

Но после смерти мужа Александра Григорьевна оказалась в сиротливом положении: дети, озабоченные своими проблемами, изредка навещали мать. А зимой и вовсе проблема: в ауле Ямангой, что в пятидесяти километрах от Нефтекумска, тогда еще не было газа. К зиме нужно было запасаться дровами и углем, каждый день топить печь – все это оказалось слишком хлопотным для одинокой женщины. Однажды сын, пожаловавший из города, предложил переехать к нему. Долго отговаривали ее соседки от этого опрометчивого шага, а она успокаивала их: не к чужому ведь человеку собираюсь.

Отношения в новой семье у нее почти сразу не заладились, и однажды, когда сын был в командировке, она собралась и ушла на съемную квартиру. А со временем поселилась в общежитии: на деньги, вырученные от продажи домика в деревне, на большее рассчитывать не пришлось. Так вот и стали эти восемнадцать квадратных метров, с минимумом удобств, для нее настоящим испытанием. Мало того что на четвертый этаж подниматься приходится с трудом, так ведь и покоя здесь нет престарелому человеку. Общага она и есть общага!

Фотография мужа военной поры осталась самым ярким напоминанием о трудных, но по–своему счастливых годах далекой молодости. Поглядывая на нее, Александра Григорьевна задумчиво произнесла:

– Все же старость – самое тяжелое испытание.

И это при том, что ей самой в войну пришлось от зари до зари работать в поле, пережить военное лихолетье и выходить троих детей, продолжая до самой пенсии работать в хозяйстве поливальщицей: у Александры Григорьевны за спиной более сорока лет непрерывного стажа.

В тракторную бригаду она попала семнадцатилетней девчонкой: отучившись несколько месяцев на курсах в Ачикулаке, они вдвоем с подругой приняли «Универсал», на котором в войну и пахали, и сеяли. Трактор без кабины, с холодным железным сиденьем стал причиной вскоре подорванного здоровья девушек. Но кто на это тогда обращал внимание? Александра Григорьевна вспоминает, как мама (раздобыв где–то все необходимое) сшила ей ватные штаны. Надеть их сразу она долго не решалась, а потом старательно прикрывала длинной юбкой.

А в 43–м ей и хлеб самой пришлось убирать: девушку сначала посадили штурвальной, но утром комбайнеру пришла повестка на фронт.

– Некуда деваться, принимай технику, – коротко отрезал тогда бригадир.

Комбайн, который тащили за собой по полю два трактора, она освоила быстро, и весной за ударную работу они с подругой были «премированы» первым в хозяйстве гусеничным трактором, в котором были и кабина, и мягкое сиденье.

За чашкой чая мы долго говорили о превратностях жизни: в сложившихся обстоятельствах моя собеседница никого не винила – ни детей, вечно занятых решением личных проблем, ни власти, на которые у нее теперь вся надежда, ни соседей, явно нарушающих ее покой.

Уже попрощавшись со мной, Александра Григорьевна обратила внимание на номер своей комнаты – цифра 65 хорошо видна на двери – и проронила:

– Президент к 65–летию Победы квартиры пообещал. Может, это для меня тоже добрый знак?