Как юрист защищал свою честь, достоинство и репутацию

До того

В свое время был он и служителем Фемиды и даже возглавлял один из районных судов Ставрополья, работал и в управлении юстиции, и в краевой прокуратуре, потом начал практиковать адвокатскую деятельность. В том районе, где эта деятельность имела место быть, до сих пор говорят, что адвокат он был хороший.

И тут приспичило ему в послепенсионные годы переехать в краевую столицу. Это, конечно, не Камелот, но именно в этом городе довелось Ивану Смирнову стать рыцарем. Чтобы честь защищать. Свою в первую очередь. Впрочем, особой беды в этом я лично не вижу: человек, не способный защитить свои честь и достоинство, вряд ли сможет и за других постоять.

То самое дело

Итак, адвокат Смирнов участвовал в предварительном следствии по уголовному делу в августе 2004 года. Само оно интерес для нашей истории вряд ли представляет. Интрига завязалась тогда, когда после его окончания Смирнов обратил внимание прокурора района на нарушение процессуальных норм следователем следственного управления (СУ) одного из районных ОВД краевого центра Светланой Зиновьевой. В заявлении адвокат просил начальника СУ Юрия Великанова рассмотреть вопрос о привлечении Зиновьевой к дисциплинарной ответственности за грубость, оскорбления и нецензурную брань в адрес адвоката в присутствии его восемнадцатилетнего подзащитного. Смирнов особо подчеркивал, что милицейская барышня все это делала при исполнении служебных обязанностей.

Ответный удар

В ответ на сию филиппику Великанов и Зиновьева обратились в адвокатскую палату Ставропольского края. Причем весьма своеобразно. Вольный перевод их письма звучит примерно так: судя по поведению адвоката, он страдает психическими расстройствами, возникает вопрос о его вменяемости. А раз так, то этот адвокат не может заниматься адвокатской деятельностью, и поэтому просим решить вопрос о дальнейшем его занятии ею. Забегая далеко вперед, отмечу, что позже, отвечая в одной из инстанций на вопрос, как вы поняли, что «Смирнов невменяемый», Великанов, который общался с адвокатом всего два раза, сказал примерно следующее:

– Вы же видите, человек чихает и кашляет, значит, это грипп. Так и здесь – посмотрел и сразу увидел.

Оставим за скобками этой истории ставший, увы, привычным милицейский мат и обратимся к врачебной проблеме. Той самой, где стражи закона позволили себе давать оценку психическому состоянию адвоката, подменив собой и психологов, и психиатров, и судебно–психиатрическую экспертизу.

Руководящие органы адвокатской палаты – квалификационная комиссия и Совет – посчитали, что милиционеры, скажем так, превысили свои полномочия, убедились во вменяемости Смирнова и, не вняв «доводам» стражей правопорядка, отказали им. Сразу оговорюсь, чтобы не было кривотолков, Смирнов ныне не обладает адвокатским статусом. Он отказался от него в соответствии с федеральным законом (который не разрешает судьям в отставке работать адвокатами), а не по желанию милиционеров РОВД.

Человек или тварь дрожащая?

Итак, адвокатское сообщество не поверило наветам на Смирнова. И тут он стал ощущать, что в душе его проклюнулись ростки рыцарства.

– Я подумал, – рассказывает он, – что ни возраст, ни опыт, ни мое понимание жизни не позволяет мне смириться с этим унижением. Но, конечно же, я не предполагал, что история эта затянется на пять лет.

Так началась пятилетка рыцаря Смирнова.

Я вот думаю: всякие нехорошие люди и меня ведь оскорбляли и унижали. Вот и совсем недавно в одной из газет любовника приписали. В моем возрасте это, конечно, комплимент. Но все–таки, что я буду делать? Перепсихую и почти забуду. Дела. Работа. Некогда. Впрочем, память у меня хорошая, так что, выйдя на пенсию, этим всем и займусь. Благо дела о защите чести и достоинства срока давности не имеют. Или Ивана Смирнова попрошу проконсультировать: у него–то вон какой опыт. Пятилеточный.

Решив бороться, Смирнов обратился в прокуратуру района с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении Великанова и Зиновьевой. Прокурор внял его доводам и внес два представления для дачи судьями заключений о наличии в действиях милиционеров признаков преступления, которое описано в статье 130 УК РФ и называется «Оскорбление». (Вновь должна пояснить: сотрудники следствия относятся, по закону, к так называемым спецсубъектам. Чтобы возбудить в отношении их уголовное дело, нужно заключение суда). Он его и дал. По обоим спецсубъектам. Коллегия по уголовным делам крайсуда эти заключения оставила без изменения, а кассационные жалобы без удовлетворения. Следователь прокуратуры вынес два постановления о наличии состава преступления в действиях Великанова и Зиновьевой.

Корпоративные тайны

Если вы вдруг решили, что уголовное дело было возбуждено, то вы ошиблись. На мой взгляд, налицо худший пример корпоративной солидарности правоохранительных органов. Худший, потому что за всеми этими перипетиями пятилетка–то прошла. И, следовательно, истек срок давности для этого преступления. Так что волокита – друг. Для тех стражей правопорядка, в действиях которых есть признаки состава умышленного преступления – оскорбления. И враг для оскорбленного. Корпорация, как понимаете, защищает друзей.

Другая корпорация – судейская – не стала защищать служителей Фемиды, которые, как посчитал Смирнов, – неправомерно волокитили его дело. Действительно, пишет Смирнову председатель квалификационной коллегии судей СК, четыре судьи при рассмотрении данного представления допустили «нарушения уголовно–процессуального закона и норм Кодекса судейской этики». В итоге двое судей получили дисциплинарные взыскания, действия еще двоих обсудили на квалифколлегии. За что же наказали судей? Да они просто рассматривали представление прокурора два года и 9 месяцев вместо предусмотренных законом десяти суток. То есть сделали все, чтобы «поезд» (срок давности для привлечения к уголовной ответственности) ушел. Так что волокита сыграла отнюдь не в пользу оскорбленного Смирнова. А он, заметим, член этой же, судейской корпорации, хоть уже и в отставке.

И в этой связи только действия корпорации адвокатов выглядят практически безупречными.

Что же касается еще одной корпорации, стражей правопорядка, то она всем корпорациям – корпорация. Но об этом чуть позже. Тем более что в ней никаких тайн. Все делается явно.

Обидел – плати

Впрочем, Иван Смирнов – еще раз подчеркну – человек, сведущий в юриспруденции, подал и гражданский иск. Только 13 января нынешнего года (пятилетка завершена на полгода досрочно) судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда поставила точку в этом деле (решение уже вступило в законную силу).

Смирнов судился потому, что «допущенные в его адрес оскорбления стали известны всему адвокатскому сообществу... а также многим судьям и прокурорским работникам». Суд взыскал с Великанова и Зиновьевой «за распространение сведений, порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию», сто тысяч рублей. И то дело.

Якобы невменяемый Смирнов вполне вменяемо готов был получить деньги. Но не тут–то было. Хотя Зиновьева решение районного суда не оспаривала (в крайколлегию обратился Великанов), оба должника делали все возможное, чтобы просто не платить.

Великанов, как мужчина и офицер, просто предъявил приставу–исполнителю малую толику имущества, которую можно арестовать – холодильник, телевизор и видеомагнитофон. Всего на сумму 3600 рублей. Больше, мол, не заработал на милицейской ниве. А вот о «жигулях» было забыто напрочь. Спасибо приставу–исполнителю, докопался до авто.

Зиновьева включила женскую логику. Сначала в дом не пустила пристава–исполнителя. Потом подала в суд заявление об отсрочке платежа. Не вдаваясь в тонкости трех с лишним страниц судебного определения, отмечу только, что в заявлении много того, что суд посчитал несущественным или недостоверным. Хитрить, конечно, нехорошо, но оставим это на совести Зиновьевой, тем более что милицейская дама в момент суда была беременна.

Но платить все равно пришлось. Обоим. И, кстати сказать, 35 тысяч Иван Смирнов уже получил. Happy end? Ничуть не бывало.

– Я не богатый, но обеспеченный человек, – говорит ветеран Иван Смирнов . – Деньги сами по себе мне не особо нужны. Но за пять лет я так и не добился того, чтобы справедливость восторжествовала. Ведь даже мне, юристу–профессионалу, потребовалась пятилетка, чтобы белое – свою собственную репутацию – отмыть. Что может сделать в подобной ситуации простой гражданин – просто не представляю.

Кодекс чести

Вот потому и стал Смирнов рыцарем. Но сражается он не как печальный идальго Дон Кихот и отнюдь не с ветряными мельницами, а с конкретными носителями неправедного в милицейских погонах. Пока, отметим, безуспешно. Потому что милицейская корпорация (интересно, почему это слово так созвучно с другим, с которым вся Россия во главе с президентом борется) своих не сдает. Ни при каких обстоятельствах.

Давайте еще раз по порядку. Решение суда о наличии в действиях Великанова и Зиновьевой признаков преступления есть? Есть. Есть и постановление следователя прокуратуры о наличии состава преступления. Нет приговора суда об их виновности – затянули судьи, время ушло. И что же дальше? Сейчас Смирнов добивается, чтобы милиционеры были привлечены к дисциплинарной ответственности и еще ответили по кодексу профессиональной этики сотрудников органов внутренних дел РФ, который за истекшую пятилетку как раз и вступил в действие. А что, противодействие судебным приставам в эту этику вписывается?

Видимо, да. Потому что внеплановой аттестации своих обидчиков Смирнов так и не добился, хотя только к министру внутренних дел Рашиду Нургалиеву обращался несколько раз. Резон у него один: люди, грубо нарушающие закон, дискредитируют органы милиции. Корпорация отметает и жалобы Смирнова, и вступившее в силу судебное решение, ограничиваясь отписками: то оснований нет, то сроки прошли. Это заставляет Смирнова «продолжать борьбу за защиту своих прав и законных интересов». Именно так он написал президенту России Дмитрию Медведеву.

Впрочем, вряд ли президент лично займется разруливанием этой ситуации, – не завод же остановился. Великанов между тем стал начальником следственного управления одного из РОВД края. Без внеочередной аттестации, которую ГСУ при ГУВД СК поручил провести замначальника Следственного комитета при МВД РФ Ю. Жданов. И которую положено проводить при перемещении милиционеров на вышестоящую либо на нижестоящую должность. Зиновьеву еще не повысили – находится в декретном отпуске.

* * *

Мораль сей басни такова: те, кого сотрудники милиции объявили невменяемыми, – идите к Ивану Смирнову. Он безвозмездно – мы это особо обговорили – даст слова списать из жалоб и других документов. Пять лет рыцарского служения принесут пользу и всем остальным. Адрес в редакции. Как и подлинные имена всех героев этой истории, которые мы не называем исключительно по этическим соображениям. А хотелось бы. Потому что – с сожалением это констатирую – в нашем правовом государстве еще столько бесправия, что каждый положительный пример борьбы с ним заслуживает как минимум рыцарского ордена.