Алексей Никульников: Как я был цыганом Ваней

то был мой дебют в кино, – вспоминал артист. – Я учился в Ростове, в училище искусств. Однажды к нам приехал второй режиссер фильма «Цыган», увидел меня в студенческом спектакле, а вскоре пришел вызов на съёмки. Руководство училища поставило жесткое условие: учеба или фильм. Я не раздумывая написал заявление об отчислении и уехал на съёмки. Правда, меня отстояли друзья–студенты и многие педагоги, так что училище я все–таки окончил в 1980 году.

Дебют, надо признать, был весьма удачным. Ваня приглянулся зрителям. Кто помог сыграть так мастерски точно: талант, режиссер, случай?

– Прежде всего – моя великая партнерша Клара Лучко! На съёмочной площадке Клара Степановна относилась ко мне по–матерински тепло и нежно, подсказывала, а то и показывала, как надо сыграть тот или иной эпизод. Приняла меня не столько как партнера – какой из меня, парнишки, «не обстрелянного» кинематографом, был партнер! – скорее, как сына. Ведь я до этого не был знаком с особенностями съёмочного процесса, все было в диковинку, а многое и непонятно. Клара Степановна, образно говоря, взяла крепко за руку и ввела в кинематографический мир. В то время я по молодости еще не сознавал, отчего она так относится ко мне, и лишь спустя годы сообразил: Клара Степановна видела во мне, возможно, неродившегося сына, о котором мечтала... Это была по–настоящему великая актриса, такой и остается для меня – самым главным человеком, причем не только в искусстве, но и в жизни.

После выхода «Цыгана», а затем и «Возвращения Будулая» молодой артист, как принято говорить, проснулся знаменитым. Никому не известный доселе ростовский паренек вдруг «засветился» рядом с такой кинозвездой, как Клара Лучко. Трудно описать словами испытываемые им в ту пору чувства. Как удалось пережить испытание славой?

– Долго еще просто не верилось в произошедшее, в то, что снимался не только с Кларой Степановной, но и с Михаилом Волонтиром, Ниной Руслановой, Майей Булгаковой, Иваном Рыжовым, Любовью Соколовой – на фоне этих корифеев я выглядел весьма скромно.

А мне вспомнилась давняя встреча в начале 80–х годов с юным Алексеем Никульниковым в Воронеже, где я тогда жил. Они с Кларой Степановной ездили по стране, встречались со зрителями и оба были чрезвычайно популярны. Городской драмтеатр, где проходила встреча, был забит, гостей приняли на ура.

– Да, таких совместных поездок после выхода фильмов было немало, – говорит Алексей. – Было, конечно, очень интересно, а порой и трудно. Как–то приехали в большой город, где предстояло несколько выступлений. И вдруг у Клары Степановны поднялась температура. Говорю ей, мол, давайте перенесем встречу, а она ни в какую: «Нельзя, люди купили билеты, зал полон». Вышла на сцену и почти час общалась с поклонниками. И никто не заметил, что ей нездоровится. Вот насколько она была ответственной, трепетно готовилась к каждой встрече и сохранила это на всю свою жизнь. О таких, я думаю, пелось в фильме «Кубанские казаки»: «Каким ты был, таким остался…». Никогда не меняла Клара Лучко своего отношения к жизни, к профессии, к любви, к друзьям. Я горжусь, что моей крестной в большом кино была эта замечательная женщина…

Мой собеседник недаром вспомнил «Кубанских казаков»: кубанская земля особенно дорога Алексею Никульникову, себя он называет «дважды казак». Донской – по матери, кубанский – по отцу. Родился в городе Шахты Ростовской области, но многие родственники жили в Краснодарском крае, и каждое лето он проводил в станице, пропадая то на речке, то на колхозной конюшне. Отсюда и любовь к рыбалке, к лошадям. Вообще, у него несколько «дважды»: дважды Алексей (по имени и отчеству), дважды театральное образование – училище искусств и Школа–студия МХАТ, дважды артист – театра и кино. Служит в столичном небольшом театре «Около дома Станиславского», снимается в кино и телесериалах. Последние работы – «Параллельно любви», «Мужской талисман», «Петербургские тайны», «Возвращение Мухтара», «Атаман», «Слепой».

Это все – в недавнем прошлом. А вот лихие 90–е годы не обошли стороной и актеров.

– То время просто горько вспоминать, – признается Алексей. – Фильмов почти не снимали, театры не заполнялись даже наполовину, многие мои знакомые артисты вынуждены были промышлять кто чем. В поисках лучшей доли я подался в моряки, ходил на кораблях в дальние края. Одно время даже жил в Новой Зеландии. Кстати, именно там посмотрел все серии «Цыгана» и «Возвращение Будулая» – кто–то из приятелей ездил в соседнюю Австралию и купил видеокассеты с этими фильмами. Потом начал писать стихи, музыку, увлекся бардовской песней. Сейчас выступаю со своей программой в бард–кафе «Гнездо глухаря».

Конечно, как бы ни была привлекательна и богата другая страна, а чужбина есть чужбина. Ностальгия взяла верх, и пять лет назад Никульников возвратился домой. Экономический кризис в России тогда поутих, появились коммерческие радиостанции и телеканалы. Алексей стал вести передачу «С добрым утром, любимая» на НТВ+, по линии Гильдии российских актеров кино часто выезжает с творческими концертами в составе групп в разные регионы страны.

Удивительно, что, начав свой путь в кино, образование Никульников получил театральное. Почему не пошел во ВГИК, как многие другие? Виной тому одна любопытная история. Клара Лучко, оценившая талант юноши в роли Вани, настаивала, чтобы Алексей учился в киновузе, даже договорилась с Евгением Матве–евым, который вел курс. Алексей же не представлял себя учеником прославленного артиста, сыгравшего Брежнева в каком–то помпезном фильме. Юношеский максимализм каким–то странным образом соединил Матвеева–артиста с его героем–генсеком... Словом, не нравился ему мэтр, и всё!

– В общем, не послушался единственный раз свою кино–маму и без её ведома поступил в театральную студию. Когда она узнала о моем глупом, с ее точки зрения, поступке, было поздно…

Так сложилось, что в современном кинематографе Никульников чаще всего артист эпизода, второго плана. Наверное, эти его работы после «Цыгана» и «Возвращения Будулая» не дают возможности раскрыться в полной мере, взойти на очередную творческую ступеньку. А может, его звездный час еще не пробил?

– Конечно, до великих мастеров мне далеко, и, скажу честно, не думаю, что стану одним из них, – скромно полагает Алексей. – Как говорится, каждому свое. Нынче лишь единицам достаются почести с кинематографического небосклона, большинство же моих коллег тянут лямку рабочих лошадок. Таковы законы жанра. Но! Не было бы их – не было бы и «звёзд». К тому же кинематограф сегодня далеко не тот, что был вчера, его усиленно вытесняет, если уже не вытеснило, скажем так, телесериальное кино.

Да, на голубом экране сейчас правит бал его величество сериал, а он, по сути, почти не предполагает звёздных ролей, поскольку разбит на множество эпизодов, состоит из десятков и сотен, если не больше, серий, и зритель не в состоянии выделить кого–то из артистов. В этом особенность нынешнего производства телефильмов.

В такой не самой благоприятной ситуации артист, конечно, радуется новым предложениям, поступающим от кинорежиссеров. Есть такие предложения и у Никульникова, но из чувства профессионального суеверия он не спешит раскрыть тайны. Только добавляет коротко: нахожусь в творческой обойме, чему несказанно рад.