Скелет редкого южного слона в Ставропольском музее

О первом этапе ее работы мы уже рассказывали («СП» за 21.09.07 ). Три недели трудились сотрудники отделов природы, археологии и отдела Татарское городище. Недавно тщательно собранные части скелета были доставлены к месту постоянной прописки. О том, что ждет нашего второго слона дальше, музейщики поведали журналистам в экспозиционном зале, превратившемся в нечто среднее между фондохранилищем и научной лабораторией.

- Последние годы нашей работы шли в достаточно размеренном ритме, когда начало казаться, что нам уже нечем удивить своих посетителей, - сказал директор музея Николай Охонько. – Ну разве что завезти что-нибудь с Марса?.. А тут такая находка, дающая уникальный шанс удивить. Но чтобы сделать сенсацию завершенной, действительно состоявшейся, нам теперь предстоит еще немало потрудиться со всем этим найденным богатством. Когда шли раскопки, пополнявшаяся все новыми деталями масса виделась стороннему глазу эдакой горой костей. И только теперь стало наглядно видно, что за гиганта мы привезли в стены музея. Наш профессиональный долг – сделать все для сохранности уникальной находки, которая должна стать достоянием общества. А это не менее полутора лет кропотливой работы с привлечением самых разных специалистов.

Для начала музей был вынужден закрыть выставочный зал, в котором на фоне оставшегося от экспозиции макета Тифлисских ворот Ставрополя теперь разложены ряды невиданного размера костей. Другого выхода просто не было, поскольку рабочие площади музея давно уже не отвечают его истинным потребностям. В ближайшее время уплотнение усилится: понадобится перепланировка зала природы, где находится скелет «старшего брата» нынешнего слона. Задуман смелый шаг: поставить «новичка» рядом с уже имеющимся слоном. И ничего, что они будут очень похожи! Зато их будет два, чего сегодня нет ни в одном даже самом именитом из музеев мира.

Для Анны Швырёвой открытие стало настоящим праздником: редко исследователю выпадает такое, да еще и дважды в жизни. Ведь именно ей сорок лет назад довелось восстанавливать скелет первого ставропольского слона. И если ее уже тогда называли его «мамой», то сегодня их «семья» заметно выросла и Анну Константиновну уже можно считать почти многодетной! Неподдельная радость звучит в ее голосе, и это понятно. А еще – гордость.

- Нашу экспедицию мы не случайно назвали спасательной. Найденный скелет действительно надо было спасать - сначала от любопытных самодеятельных «археологов», а теперь – чтобы не дать этим бесценным косточкам разрушиться. Приятно отметить, что при раскопках, проходивших между хутором Родионовым и поселком Равнинным, как и в подготовке скелета к транспортировке в музей, нам много помогли руководители ОАО «Урожайное» и Краснозоринского муниципального образования.

До сих пор в мире существовало всего четыре скелета Южного слона, хранящихся в музеях Парижа, Санкт-Петербурга, Тбилиси и Ставрополя. Причем, в основном они по степени сохранности значительно уступают первому ставропольскому, обнаруженному, кстати, близ Георгиевска. Пожалуй, лишь санкт-петербургский ближе других, хотя экспонируется он с поврежденным бивнем.

- Провели предварительную зачистку и начали потихоньку кисточкой и лопаточкой аккуратно снимать почву слой за слоем, - вспоминает Анна Константиновна этапы экспедиции. - Постепенно обнажались все новые фрагменты – плечевая кость, множество ребер, позвонков. И мы все больше убеждались, что природа преподнесла нам замечательный подарок. Он – и это очень важно – находился в первичном залегании: части костей располагались в анатомическом порядке. В ходе раскопок часть костей пострадала еще до нашего прихода, кое-что унесено «на сувениры». Мы обратились к местному населению, и люди многое вернули добровольно, за что всем большое спасибо, ведь при воссоздании скелета каждая мелочь очень поможет. Кстати, спасибо и школьникам тамошней школы, помогавшим нам на раскопках.

В завершение музейщики провели в карьере так называемые контрольные прикопы, чтобы убедиться, что ничего не осталось незамеченным. И приступили к следующему этапу – подготовке к транспортировке. Тут вдруг ухудшилась погода. Снова пришли на помощь работники «Урожайного», соорудив над карьером просторный навес, под укрытием которого шла обработка костей с применением гипса. На самые крупные пришлось для прочности накладывать деревянные шины – почти как в кабинете травматологии. С наиболее объемными вообще возникли проблемы – их просто невозможно было поднять целиком без риска разрушения. Решено было распилить на части и каждую загипсовать отдельно. Особенно помучались с бивнями, имеющими спиральную закрученность, чреватую разломом. Снова распил. Несмотря на все предосторожности, один бивень все-таки разломился, очень уж хрупкий материал, возраст-то у него под два миллиона лет! Потом для каждой косточки сделан был свой подиум – поддон, на него укладывалась «подушка» из соломы и только потом сами кости. Мощным подъемным краном так же не спеша, аккуратно грузили на большую фуру. Вечером 11 октября груз прибыл к зданию музея, собрав десятки горожан. Народ смотрел на происходящее буквально завороженно: казалось, вот откроются двери, и выйдет оттуда живой слон…

И все же самая трудная, кропотливая и длительная работа еще впереди. Сейчас одна за другой разворачиваются гипсовые куклы. Освобождаемые из этого панциря кости будут подвергнуты консервации: каждую нужно несколько раз пропитать клеем, просушивая до полного высыхания. Тоже непростая задача, учитывая, что часть костей повреждена на разных этапах, что все они имеют много естественных трещин. И уже только после этого, да еще при наличии металлического каркаса можно начинать монтаж. При этом понадобится изготовить недостающие фрагменты. Какой выбрать для них исходный материал – и над этим думают музейщики.

Много тайн еще хранят «бесценные косточки», как ласково называет их «мама» Анна Константиновна. Так, пока не определена половая принадлежность слона, условно именуемого музейщиками Нюсей. Возможно, придется потом подыскивать и мужское имя.

- Вся работа потребует очень большого пространства, но где его взять? – сокрушается начальник отдела природы кандидат биологических наук Вера Данилевич. - Рост слона достигает 4,5 метра. А нужны ведь еще и площади для хранения материала. Надеемся, что когда-то, наконец, эти площади музею дадут. Сегодня и так только 8% наших фондов выставлены в залах…

- Вообще-то каждый из скелетов заслуживает персонального зала! – продолжает мысль коллеги заместитель директора музея Людмила Феоктистова. – Наша коллекция достойна отдельного палеонтологического музея… Ну а пока придется тесниться, куда-то размещать другие экспонаты.

Прибавилось организационных хлопот у директора музея, в том числе – найти скульпторов, способных присоединиться к процессу воссоздания облика слона. И хотя работу облегчает уже имеющийся готовый образец, на который можно ориентироваться, ставропольские мастера резца пока робеют в раздумьях – уж больно необычный заказ. Не исключено и приглашение специалистов-палеонтологов из ряда ведущих научных институтов РАН.

Между прочим, даже сам процесс раскопок и восстановления скелета станет уникальным познавательным материалом. Если от раскопок сорокалетней давности для истории осталось всего три черно-белых фотографии не очень высокого качества, то нынче современная техника позволяет вести детальную съемку: чем не научно-наглядное пособие?

Музей – учреждение, мягко говоря, небогатое, а все перечисленное требует солидных затрат. Может быть, выход – в привлечении зарубежных инвесторов? На это Николай Охонько отвечает с достоинством и твердо:

- Наша находка - государственное достояние. Зачем же для его сохранения у кого-то выпрашивать деньги? По-моему, дело чести – управиться самим. Экспедицию мы провели на средства, предусмотренные программой развития культуры Ставрополья, планировавшиеся, правда, для другой палеонтологической экспедиции. Министерство культуры края, понимая цену вопроса, идет нам навстречу, и с его помощью, мы надеемся, работа будет подкреплена дополнительными финансами.

Не поставлена точка еще и в изучении самого прославившего Новоалександровский район глиняного карьера. Сейчас он, кстати, закрыт для работ. К весне музейщики собираются провести дополнительные исследования, и кто знает, какие еще сюрпризы карьер способен преподнести. Он хоть и небольшой - 45 метров в ширину и 75 в длину, но для археологов уже стал полем чудес. Между прочим, некоторое время назад, вспоминают старожилы, здесь было… взлетное поле для сельскохозяйственной авиации. Шумная компания для слоновьей усыпальницы!

Осталось сообщить, что также прославившаяся в экспедиции местная дворняжка Элька (уменьшительное от Элефантины!) с отъездом своих музейных друзей не осталась бомжем, а нашла новых хозяев: общительную и веселую собачку взяли под опеку работники «Урожайного», охранявшие раскопки. Будет теперь она служить на механизированном току.