Тайна человека

В Ставрополе она появилась после 20 лет успешной работы в театрах Саратова, Смоленска, Сухуми. На нашу сцену Зинаиду Котельникову привез заслуженный артист РСФСР Борис Дымченко, безоглядно влюбившийся в красавицу. Да ведь и сам он был хорош: синие глаза, русые кудри – такие же, как у ее отца… Вторая дочь Зинаиды Викторовны, тоже актриса, работала в знаменитом московском «Современнике». Ни Зины, светлого таланта, ни дочери Наташи, ни ее мужа, известного московского художника Петра Кириллова, ни Бориса Дымченко на свете уже нет. Но сохранилась память о человеке с безупречной репутацией, нашей любимой ставропольской актрисе, которой ныне исполнилось бы 100 лет. И берегла эту память та самая «девочка Варя», которая так не хотела расставаться со своей матерью.
 

Зина – светлый талант

(Отрывки из повести)

Зина, Котельникова Зинаида Викторовна, родилась 24 октября 1907 г. в Аткарске Саратовской губернии, который стоит на реке Медведице, притоке Дона, в семье единственного наследника купца 1-й гильдии Николая Котельникова.

Виктор Котельников по большой любви и против воли отца женился на круглой сироте – 15-летней крестьяночке Шуре Горячевой из деревни Наровчаты Пензенской губернии, и разгневанный отец лишил его наследства, изгнав из своего дома.

А пара была хороша. Когда они шли под венец, Шуре уложили на голове короной ее тяжелую русую косу, отчего она, невысокая, стала казаться выше, а рядом с ней 20-летний Виктор, статный сине-глазый жених, у которого пшеничные волосы вились из кольца в кольцо.

Молодые не унывали. Виктор стал работать помощником машиниста, а потом и машинистом паровоза, а это был расцвет железнодорожного строительства в России. Работа была престижная и хорошо оплачивалась.

Семья снимала квартиру поближе к железной дороге. Светлоглазые ребятишки с пшеничными волосами на крепеньких ножках, как боровички, рождались у них один за другим. Но выжить удалось не всем. Погибали от детских болезней.

Энергичная, работящая, всегда жизнерадостная маленькая и шустрая Шура ловко управлялась с хозяйством. С ними жила и помогала по хозяйству ее младшая сестра Настя. Не бросила она и своего младшенького сводного братишку Петю. Все жили одной семьей. В трудах и заботах не забывали праздников. Виктор был натурой артистичной – писал стихи, знал и читал великих русских поэтов. Очень любил Некрасова и эффектно декламировал, хорошо пел. Обычно заводил красивым баритоном, а Шура подтягивала тоненьким голоском. Дети пели с ними. Все танцевали…

Пока молодая семья жила в Аткарске, грозный купец Николай Котельников запрещал своей жене общаться с сыном и внучатами. Но сердцу матери не прикажешь, и она тайком видалась с сыном, с внуками и им помогала. Эта бабушка-купчиха из всех внучат больше любила Зину. И даже когда Виктора, успешно продвигавшегося по службе, перевели в Саратов, она умолила своего сурового мужа, и Зине разрешили приезжать в Аткарск в гости. Ей привязывали к ручонке сумочку с билетом и едой и одну сажали в вагон. Благо, дорога была недолгой, а в Аткарске ее встречали.

Шура приехала в Саратов уже Александрой Ивановной, уважаемой матерью большого семейства. Ей было уже за тридцать.

В те времена хозяйство у людей было натуральным. Все заготовки делали сами. В каждом доме был погреб, где держали свежие овощи и всякие соленья и варенья. Сами пекли хлеб, лепешки, пироги и пр.

Даже мороженое делали сами. Ребятишки спорили, кто будет его крутить. Лед всегда лежал вдоль путей товарной станции, густо засыпанный опилками, чтобы не таял в жару. А весной с нетерпением ждали Пасху, обходили все ближайшие церкви, ели вкусные просвирки и запивали сладким вином.

Такое семейство один Виктор Николаевич содержать не мог, и Александра Ивановна подрабатывала, стирала на людей. Брала в стирку и театральные костюмы: жили недалеко от драматического театра.

Это была судьба!

Когда Александра Ивановна ходила в театр, чтобы взять или отнести после стирки костюмы, за ней увязывался кто-нибудь из младших ребятишек. Как-то, держась за мамину юбку, пришла в театр и маленькая Зина. Ее увидел режиссер и решил, что она очень подходит для роли Эльфа в спектакле «Сон в летнюю ночь» Шекспира.

Белокурая девчушка оказалась шустрой, смышленой и сообразительной. И так в пять лет она сыграла свою первую роль, роль Эльфа. Зина уже тогда поняла, что сцена – это праздник, для которого нужно потрудиться. Театр покорил ее навсегда.

Когда Зина подросла, она сама стала помогать маме со стиркой. Такая помощница была дома очень нужна, а потому учиться ее отдали только в 9 лет. Мама повела ее в церковно-приходскую школу. Девочку-переростка не хотели принимать, но помог сильный, чистый, звонкий голос. Оказалось, что в этом церковном хоре никто не мог брать такие высокие ноты, как она. Но петь пришлось недолго. Через год грянула революция.

Все резко переменилось. Пришла другая школа.

Неграмотная крестьянка, Александра Ивановна очень хотела, чтобы ее дети учились, и, возвращаясь из школы, они получали индивидуальные блюда: Зина – тыкву, которую обожала, а Павлик – жареную картошку. А, в общем-то, другой еды в то время у них почти не было.

Так вот от этой тыквы кожа у Зины приобрела желтоватый оттенок, а тут многодетным нуждающимся семьям стали оказывать помощь, и Зина пришла на комиссию.

– Девочка, почему ты такая желтая, что с тобой? Ты больна? – спросили ее.

– Да, я больна сифилисом, – ответила находчивая Зина. Ведь весь город был увешан плакатами с призывом оберегаться этой страшной болезни.

Комиссия покатывалась со смеху. Помощь была оказана.

15 лет школьница Зина участвовала в художественной самодеятельности, которой руководили ведущие актеры драматического театра. Она пела, танцевала, в спектаклях играла главные роли. Теперь уже было ясно – Зина будет артисткой – ее талант проявился, и очень ярко.

И вот в 1925 г. в Саратове открывается учебное заведение под названием «Пролеткульт», то есть «Пролетарская культура». В современном понимании – училище искусств. Здесь была открыта и театральная мастерская (студия), куда Зина поступила в этом же, 1925 году после окончания школы.

Для работы со студистами, так называли учащихся этого училища, приглашали ведущих актеров Саратовского драматического театра, балетмейстеров и певцов из Саратовского театра оперы и балета, композиторов и музыкантов из консерватории.

После потрясений, вызванных революциями и гражданской войной, нужно было поднимать страну и, конечно, возрождать культуру.

Полуголодных, плохо одетых подростков стали привлекать в этот очаг культуры – Пролеткульт. И они туда ринулись. Конечно, не все стали артистами, композиторами и танцовщиками, но эти занятия не прошли для них даром. Зина занималась напористо, с большой охотой. И в годы юности, и потом она являла собой сгусток неиссякаемой доброй энергии, которая била ключом.

***

Еще студисткой Пролеткульта Зина уже участвовала в спектаклях Саратовского драматического театра им. Карла Маркса. Это был и есть один из старейших русских театров. К.С. Станиславский называл его «рассадником национальной культуры».

И, конечно, как всегда успехам юной дочери радовалась мать Александра Ивановна. Вместе со старшими сестрами Зины она, как обычно, в платочке, присутствовала на спектаклях.

Зина всегда была прелестна, неистребимо женственна и обаятельна. Пепельная блондинка с пушистыми волосами и дивным цветом лица, она была хорошего роста, сложения и прекрасно двигалась. Ее амплуа было несомненным – героиня.

Как всегда бывает в юности, события развивались бурно. В Зину были влюблены многие сверстники, а особенно Сергей Каташов, который окончил в Саратове Высшие партийные курсы и был направлен в Пролеткульт в качестве секретаря партийной организации.

Тогда в большой моде были акробатические этюды в молодежных концертных выступлениях, а акробатика была коньком Сергея, чему способствовали и его природные данные. Поклонниц у него была масса.

А вообще-то Сергей Каташов был прекрасным оратором, хорошо владел пером и здорово рисовал карикатуры. Следы такого его творчества остались и в саратовских газетах того времени.

Так вот, когда студисты выезжали летом в деревню и ходили на речку, Сергей на просторе выделывал перед Зиной всякие антраша, стараясь ее покорить. Это были какие-то необыкновенные прыжки в воду, какие-то рискованные заплывы, хождение на руках и прочее, и прочее, и прочее…

В общем, все это кончилось тем, что в возрасте 19 лет она вышла замуж за очень партийного Сергея Каташова, но фамилию никогда не меняла.

По происхождению Сергей был дворянином, но в 16 лет уже партизанил на стороне красных в Саратовской губернии, а в 18 лет в 1920 году вопреки воле отца вступил в Коммунистическую партию.

Он искренне верил в победу коммунизма. Разочарование наступило гораздо позже.

Как это обычно случается, замужество Зины стало полной неожиданностью для остальных ее поклонников, а Роман Тихомиров, проживавший в соседнем дворе, при этом известии просто упал с дерева, на котором сидел.

…Время шло, и в положенный срок родилась я. А Зина – всего лишь на 2-м курсе. Но ничего, семья была большая – вынянчили. Зина продолжала учиться.

По возвращении в Саратов она служила в родном Саратовском краевом драматическом рабочем театре. Мама и сестры ходили на спектакли с ее участием. Однажды, когда она играла Аню в «Вишневом саде» Чехова, кто-то из зрителей воскликнул:

– Какие у нее красивые волосы!

Александра Ивановна с гордостью и громко сообщила на весь зал:

– Это моя дочка!