Все мы вышли из школы

Ортодоксом, правда, не стал

Русский язык нам преподавала Людмила Степановна. Она была на редкость спокойной и исключительно доброй. А еще – интересной! Войдя в класс, неизменно произносила: «Ну, здравствуйте, будущие ортодоксы русского языка».

Меня все время подмывало спросить: кто такие эти ортодоксы? Но духу так и не хватило. Однако твердо решил стать одним из них.

Как чудесно вела Людмила Степановна свой предмет! Думаю, что она была преподавателем «великого и могучего» от Бога. Именно в пятом классе благодаря ей я почувствовал огромную тягу к родному языку. Другие дисциплины для меня были уже постольку-поскольку.

Менялись школы, учителя, но я не менял своего отношения к предмету, ставшему самым любимым. «Ортодоксом» русского языка не стал, но филологический факультет закончил. Тесно связан с журналистикой…

А ведь, если подумать, все начиналось именно в той самой, ташлянской, школе.

«Хуже не будет»

5 марта 1953 года. В школе траурная линейка. Учителя, ученики – все плачут. Вместе со всеми плачу и я. Занятия отменяются. Иду домой в расположенную чуть выше школы низенькую, двухкомнатную хатенку, где мы стояли «на квартире». Мать, которой тогда только-только исполнилось тридцать, в истерике. Чуть позже появился отец. Мать бросается к нему: «Сталин умер! Как без него жить будем?».

Отец слегка отстраняет ее: «Успокойся, хуже не будет. Вспомни тридцать третий».

Фраза осталась в памяти. Уже старшеклассником и много позже допытывался у матери: «Почему отец тогда так сказал?».

Мать молчала. И только в конце восьмидесятых все рассказала. Это было страшное повествование…

Впоследствии, в августе 93-го, «Ставропольская правда» напечатала мою статью «Зловещий юбилей» - о голодоморе 33-го, о том, что пережили тогда село Казинка, что в Шпаковском районе, родные и близкие, чудом оставшиеся в живых. Был и еще ряд публикаций о том времени, когда всем жилось «хорошо и весело».

Генерал один, но какой!

…Сколько сейчас генералов в Ставрополе? Точно не знаю, но думаю, что немало. А вот в начале пятидесятых был один. Но какой! Полный тезка легендарного Чапаева и тоже герой Гражданской войны, лихой кавалерист-рубака, воевавший еще в первую империалистическую, полный георгиевский кавалер, награжденный одним из четырех Георгиевских крестов самим царем!

Генерала знал весь город. И потому задолго до его приезда в школу актовый зал был забит до отказа. Когда Василий Иванович Книга вошел, все ахнули: да это же вылитый Буденный! Коренастый, круглолицый, с такими же лихо закрученными усами. При полном параде, с шашкой наперевес. Вся грудь в орденах и медалях.

Генерал говорил долго, все слушали, затаив дыхание, но я ничего не понимал. И вдруг в каком-то месте, выхватив шашку из ножен, энергично замахнувшись ею, он громко, по-молодецки выпалил: «Я ка-ак жахну!».

Это, как говорится, было всё! «Жахну» загуляло в школе и за ее пределами.

Не знаю, может быть, это сочное словцо жило и раньше. Но всегда, когда его слышу, невольно вспоминаю эту давнюю встречу с именитым генералом-земляком и почему-то не сомневаюсь, что именно с того дня оно и стало жить в народе.

Кстати, в гражданскую Василий Иванович Книга воевал плечом к плечу с Семеном Михайловичем Буденным.

Забрали в артисты

Юра Ельников учился в этой школе на несколько лет раньше меня. Но его постоянно вспоминали, уточняя при этом: «Юрку с седьмого класса забрали учиться на артиста». Это «застряло» в памяти.

Прошло более двух десятков лет. Как-то вечером смотрю по телевизору торжественный концерт из Кремлевского дворца съездов. Ведущий объявляет: «Поет Юрий Ельников!».

Зазвучал редкий по красоте тенор. То, что это «тот самый Юрка», сомнений не было. Однако только в наши дни решил убедиться: действительно ли это «тот самый». Помог Интернет. Оказалось: да, он и есть!

Действительно, с семилетки «забрали» его в Ставропольское музыкальное училище. После его окончания он стал студентом вокального факультета Московской консерватории. На протяжении 20 лет был солистом-вокалистом Всесоюзного радио и ТВ, потом солистом Большого хора Гостелерадио. Более 30 лет вел педагогическую деятельность, преподавал в музыкальном училище при Московской консерватории. В 1976 году ему было присвоено звание «Заслуженный артист РСФСР». Пел ведущие партии в операх с Ириной Архиповой, Александром Ведерниковым и другими выдающимися оперными певцами Большого театра.

И еще: именно Юрий Ельников был первым исполнителем некогда очень популярных песен – таких, как «В отпуск», «Да здравствует юность», «Давно мы дома не были», «Мы люди большого полета», «Песня артиллеристов», «Песня доваторцев»…

Сейчас замечательного певца, нашего земляка, увы, уже нет в живых.

Школа на месте храма

…Рядом со школой располагалось четырехэтажное, в то время единственное «высотное» здание на Ташле. В нем размещались курсы по переподготовке сельскохозяйственных кадров.

В один из весенних дней вокруг здания начались строительные работы. Бульдозерист, разравнивая почву, поднял огромную плиту, открыв могилу.

Во время большой перемены я тоже оказался в собравшейся здесь толпе.

Это была даже не могила, а склеп, стены и пол которого были каменными. В нем стояли два прекрасно сохранившихся гроба. Кто-то из взрослых опустился вниз, открыл крышки. В гробах – человеческие останки. А на них - не-истлевшие остатки, судя по всему, дорогой одежды и таких же украшений. У изголовья какие-то сосуды. В кистях рук массивные кресты.

Гробы закрыли, плиту положили на место. Спустя какое-то время этот участок, как и весь двор, заасфальтировали.

Потрясенный увиденным, я все последующие годы возвращался к тому событию. Кто же захоронен? И только совсем недавно, когда рядом с этим местом был сооружен храм Святого Благоверного князя Александра Невского, узнал: там, где стоит по-прежнему четырехэтажка (сейчас тут размещена школа № 32), была Евдокиевская церковь, разрушенная в жестокие 20-е. И возле нее нашли свой последний приют ее священнослужители…