00:00, 11 мая 2007 года

Письмо к Онегину

Только на уроках литературы Татьяна не чувствовала никакой стеснительности – это был ее любимый предмет. Преподавательницу словесности иногда прямо-таки пугала начитанность Татьяны - она страшилась обнаружить перед такой ученицей свою неосведомленность в перипетиях появления на свет того или иного литературного произведения. И сочинения Татьяны всегда зачитывались в классе как образец для подражания.

После окончания школы она не раздумывала, куда идти учиться дальше, – конечно, только на филфак университета. На удивление многим поступила туда без труда, несмотря на огромный конкурс. На первой же экзаменационной сессии в университете обнаружила такие познания в фольклоре, античной литературе и других филологических науках, что сразу попала в число лучших студенток.

Но ни блестящие ответы на экзаменах и семинарах, ни курсовые работы, вызывавшие восхищение профессоров, не делали Татьяну привлекательной в глазах мужской половины однокурсников. Парни ее не замечали: не назначали свиданий, на вечерах не приглашали танцевать, с другими девушками ходили в кино. А она и не расстраивалась из-за этого: ни один из сокурсников не волновал ее воображения, и желания кому-то нравиться у нее не возникало.

Татьяну воспитывала бабушка, ее родители погибли в автоаварии, когда ей не было и пяти. Жили они бедно, и Татьяна одевалась скромно. Разглядывая себя в зеркале, она всегда в своем облике обнаруживала недостатки: ее русые с пепельным оттенком волосы казались ей тусклыми, а серо-голубые глаза – бесцветными. Подкачала, по ее мнению, и фигура: худенькая, нескладная.

В те времена косметика только входила в моду, многие студентки экономили на еде, чтобы купить губную помаду, а Татьяна никогда не красилась, потому что считала, что в макияже будет выглядеть вульгарно. Не любила и вечеринок, предпочитая свободное от лекций и семинарских занятий время проводить в библиотеке, роясь в монографиях и редких изданиях.

Так пролетели золотые студенческие годы. На распределении (тогда выпускники вузов обязаны были отработать три года там, куда их пошлют) Татьяне досталось отдаленное степное село, где она должна была преподавать русский язык и литературу в старших классах.

В школе, где ей предстояло работать, преобладал женский пол. Большинство учительниц были замужние, обремененные детьми и домашним хозяйством матроны, а мужское население представляли пожилой физрук и старый преподаватель труда. Вначале Татьяне не с кем было и словом переброситься. Но потом приехала молоденькая преподавательница немецкого языка. Они сразу подружились и вместе поселились в доме бабы Вари, местной знаменитости, которая в годы войны возглавляла колхоз, а теперь была депутатом сельсовета.

Баба Варя сразу взяла шефство над своими квартирантками. Она не только учила их печь пироги и варить борщи, но и «наставляла на ум», как сама говорила. «Не забывайте, девки, что молодость ваша уходит, торопитесь замуж, - любила повторять она. – После 25-ти вас уж никто в жены не возьмет…».

О замужестве Татьяна в то время как-то не думала, а вот о любви мечтала. Ведь именно любовь была стержнем каждого романа, которые она обожала. Особенно ей нравились Тургенев и Бунин. Их книги лежали у нее на столе, она перечитывала вновь и вновь любимые страницы, в сотый раз переживая чувства героев…

В жизни самой Татьяны по-прежнему не происходило никаких событий, за три года она не познакомилась ни с одним мужчиной, ни в кого не влюбилась. Ей и негде было знакомиться. В сельский клуб на танцы она не ходила, так как считала, что учительнице неприлично веселиться в обществе парней и девиц моложе себя. Во время редких походов в кино тоже поводов для знакомств не возникало. И когда пришла пора уезжать из села, сделала это без всякого сожаления. Только о своих учениках изредка вспоминала.

Вернувшись в родной город, Татьяна не сразу нашла работу по специальности. Снова преподавать литературу в школе ей не хотелось. Было место телеведущей на местной студии, но Татьяна не решилась предложить туда свои услуги. Так она оказалась в книжном издательстве в должности редактора общественно-политической литературы.

Потянулись будни еще более однообразные, чем в селе. Каждый день жизнь текла по одному и тому же руслу: дом – работа – дом. А в выходные всякий раз оказывалось, что выбраться в театр или филармонию – целая проблема, сразу возникал вопрос: с кем пойти, что надеть. Когда ей минуло 25, ощущение какой-то неустроенности и неполноты существования стало еще более острым.

Бывшие однокурсницы при встречах теперь часто спрашивали: «Ты не вышла замуж?». Почему-то этот вопрос волновал и приятельниц бабушки. «Что это ваша Таня засиделась в девках?» - то и дело интересовались они. Татьяну это сильно раздражало, у нее портилось настроение. Поневоле возникали мысли о том, что надо что-то менять в своей жизни, что-то делать с одиночеством.

Стало еще невыносимей, когда родственники и друзья бабушки начали предпринимать активные попытки сосватать ее за кого-нибудь из своих знакомых. Татьяна категорически отказывалась встречаться с кандидатами в женихи, ссорилась из-за этого с бабушкой и грозилась уйти «на квартиру».

Однажды ей попалась газета с брачными объявлениями. Ее привез кто-то из сотрудников из Прибалтики, куда ездил отдыхать. В городе, где жила Татьяна, подобной новации в печати еще не было. А потому газета переходила из рук в руки. Читая эти бесхитростные тексты, Татьяна хохотала: все они были образчиками полуграмотной наивной саморекламы. Лишь одно объявление выделялось оригинальным содержанием: «Ищу родственную душу, - писал мужчина. – Внешность значения не имеет. Мне 36 лет, женат не был». Дальше указывался адрес:

«г. Рига, главпочтамт, до востребования, Евгению Онегину».

Татьяна решила, что человек, назвавшийся именем героя пушкинского романа, просто захотел позабавиться от скуки. И родилось желание тоже созорничать и ответить ему «просто так – от нечего делать». «В конце концов я ничего не теряю, - думала Татьяна. – Если «Евгений Онегин» - псевдоним, а паспорт у него на другую фамилию, мое письмо ему не отдадут, оно полежит на почте месяц и вернется ко мне».

Ее послание к Онегину получилось гораздо длиннее, чем у пушкинской Татьяны. Ничего не рассказывая о себе, она, блистая эрудицией, нарочито серьезно и наукообразно излагала свои взгляды на семейную жизнь, роль мужа и жены в брачном союзе, ссылаясь при этом на литературные примеры из русской и зарубежной классики и некоторые философские работы.

Ответ пришел неожиданно быстро – такой же объемный и обстоятельный. Адресант писал, что во многом согласен с нею, расходится лишь в некоторых частностях. Он тоже оперировал постулатами ученых, исследовавших историю семейных отношений в прошлом и настоящем, цитировал высказывания великих мыслителей о сущности брака. Татьяна поняла, что имеет дело с образованным человеком, что Евгений Онегин – это его подлинные имя и фамилия, и в отличие от своего литературного тезки он учился не «понемногу чему-нибудь и как-нибудь», а по-настоящему. Ей захотелось узнать, кто он, чем занимается, как выглядит…

Не будем излагать всю дальнейшую историю их переписки, она тянулась не один месяц, прежде чем они встретились. Не станем описывать, и как страшилась Татьяна этой встречи, как боялась разочароваться или не понравиться Онегину. Она даже впервые распустила свою косу, которую много лет носила узлом на затылке, и слегка тронула помадой губы, когда шла на свое первое в жизни свидание. Но все для нее вышло, как у Пушкина в «Евгении Онегине»: «Ты чуть вошел, я вмиг узнала, вся обомлела, запылала и в мыслях молвила: вот он!» И ее избранник, оказавшийся преподавателем философии в институте, только взглянув на девушку – такую взволнованную, естественную, миловидную, сразу почувствовал, что это его судьба…

Словом, у истории с брачным объявлением получился счастливый конец, хотя все могло сложиться иначе. Татьяна после замужества, по мнению многих, просто расцвела. А через год у них родился сын.