Это французское слово «пленэр»

Открытие такой необыкновенно красочной экспозиции не могло быть не праздничным. Десятки картин и этюдов казались окнами и оконцами в какой-то иной прекрасный мир. К тому же людей, променявших лес на выставку, оказалось больше, чем можно было себе представить. К микрофону поочередно подходили председатель правления СХ Сергей Паршин, ответственный секретарь и организатор выставки Олег Калайтанов, заместитель министра культуры СК Владимир Лычагин. Общий смысл их выступлений сводился к мысли: ежегодные выставки пленэра (эта четвертая по счету) превратились в традицию и стали культурным событием в жизни города и края. «Каждая из работ, - заключил В. Лычагин, - знак поиска нашими художниками своей картины мира. Уверен, что выставка будет популярной».

У истоков «Пленэра» стоял народный художник России Павел Гречишкин. Его преданность теме русского пейзажа – фактор не только художественный, но и психологический. Несколько лет назад Олег Калайтанов, ученик Павла Моисеевича, получил от него напутствие: «Пейзажная живопись, как и вера, требует отказа от многих приятных вещей, вы готовы идти на это?» Позже, когда в 2000 году четверо художников – Александр Бабич, Анатолий Соловцев, Олег Калайтанов и Руслан Маршанкулов – выбрались в свое первое пленэрное путешествие, они поняли, что Гречишкин не шутил. Пленэр – экстремальный вид искусства: где спать, что есть – непонятно и неизвестно. Природа, может быть, и храм, но уж точно не городская мастерская художника. Те, кто ездил на Байкал, рассказывали, как в тридцатиградусный мороз прятали тюбик с белилами прямо под сердцем, чтобы не замерз. Постепенно и группа авторов, и география их поездок расширялись. Зимой, весной и, конечно, золотой осенью художники выезжают в Теберду, Домбай, где им знакомо каждое ущелье, в степи и горы Северного Кавказа или на Байкал, Ангару. Море, Москва, Питер, экзотические улочки Кипра и Баку, мир хуторов Грушевый и Собачий – все уместилось в этом французском слове «пленэр», означающем живопись на открытом воздухе.

Со временем было зарегистрировано неформальное художественное объединение «Колесо», о котором теперь знают в разных городах России. Однако хочется, чтобы прежде всего знали мы: такие выставки больше, чем воображаемое путешествие в мир природы. Да, все реалистично, узнаваемо, но… Художник – это все-таки дар отбора и переосмысления. Отсюда столь интригующее чувство игры и правды. Художественный язык этой выставки сочетает работу с натуры, элементы импрессионизма, модерн, поиск стиля – одним словом, очень гибкий живописный язык.

Работ представлено много, но, что удивительно, запоминаются почти все. Вероятно, современному человеку уже не избавиться от тоски по другой – настоящей жизни, по прекрасной стране и земле, не испорченной цивилизацией. Так, в работах Александра Горбикова и Сергея Паршина мы наблюдаем почти абсолютное присутствие солнца. В картинах Александра Бабича – физически доказуемое ощущение воздуха. К пейзажам, полным тишины, Риммы Дворянидовой хочется долго прислушиваться. И подчиниться мистической завороженности сюжетов Ирины и Петра Рева. Ну а серия работ Олега Калайтанова с обитателями «Подворья» никого не оставляет равнодушным. Так с чего начинается искусство пленэра? С открытой души художника, его открытого взгляда на мир под открытым небом. Пленэр – исповедь в цвете, и мы приходим, чтобы это понять и увидеть.

Интересно было узнать, что думают зрители об этой экспозиции. «Мы здесь лечим нервы, - сказали мне молодые муж и жена, - эти краски еще долго будут возникать в памяти, после таких походов мы перестаем ссориться. А если начинаем, идем на новую выставку». Две девушки Оксана и Лена смутились и сказали только, что «все здесь классно и стильно». А вот Андрей Васильевич Чуриков, в прошлом преподаватель черчения, высказал глубокую мысль: «Мы часто упоминаем, что человек создан по образу и подобию Бога, имея в виду сходство внешнее, а подобие… оно в душе. Главное свойство Бога в том, что он Творец видимого и невидимого. Вот почему нас так тянет к творчеству и сотворчеству. Без этого мы несчастны, неприкаянны и вообще перестаем быть людьми…»