Чтобы убить войну

- Oбщение ветеранов и школьников – давняя традиция, - объясняет главный организатор акции, председатель совета КОО «Союз детей Ставрополья» Галина Недосекова. - Мы не ставили задачей обучить ребят журналистскому мастерству. Главным было «погружение» юных авторов в тему, проявление гражданского интереса к родной истории, к судьбам живущих рядом ветеранов. Это – случилось.

При поддержке комитета края по делам молодежи и краевого центра патриотического воспитания выпущен буклет, куда вошли 24 из почти 80 присланных на конкурс работ. Каждый рассказ ветерана по-своему уникален. В них – живая история. И это лучшая память для потомков.

Интервью писали школьники разных возрастных групп - от начальных классов до выпускников этого года. И старшеклассники, конечно, справлялись лучше. Достаточно много коллективных работ. Особой теплотой пронизаны тексты, созданные не после разовой беседы, а в итоге давних отношений класса или школы с тем или иным ветераном.

Школьники, чьи работы были отобраны для буклета, получат в подарок авторский экземпляр. Десять самых ярких авторов, по мнению жюри, будут отмечены особо: пятеро получат ценные подарки, а вторая «пятерка» - путевки во всероссийский детский центр «Орленок» в одну из смен этого года.

Отрывки из некоторых работ

Яна Музыкина, Нефтекумская СОШ №2.
Из воспоминаний Марии Ильиничны Поздненковой:

«Не женская это доля - убивать»,- говорит моя собеседница.

Ее бывшая подруга, оказавшись в Берлине, написала на стенах поверженного рейхстага: «Я пришла в Берлин, чтобы убить войну».

- До сих пор помню первого своего раненого. Лицо помню... У него был открытый перелом бедра. Представляете, торчит кость, осколочное ранение - все вывернуто. Я знала теоретически, что делать, но, когда я к нему подползла и все это увидела, мне стало плохо, меня затошнило. И вдруг слышу: «Сестричка, попей водички...». Это мне раненый говорит. Я опомнилась: «Ах, - думаю, - чертова тургеневская барышня! Человек погибает, а ее, нежное создание, затошнило...» Я развернула индивидуальный пакет, закрыла им рану и оказала как надо помощь.

- А бывали такие моменты, когда хотелось плакать?

- Старалась сдерживать себя, не давать волю чувствам... Хотя... Раненых нам доставляли прямо с поля боя. Один раз двести человек раненых в сарае, а я одна. Вот не помню, где это было... В какой деревне... Столько лет прошло... Помню, что четыре дня я не спала, не присела, каждый кричал: «Сестра... Сестричка… помоги, миленькая!..». Я бегала от одного к другому и один раз споткнулась и упала, и тут же уснула. Проснулась от крика, командир, молоденький лейтенант, тоже раненый, приподнялся на здоровый бок и закричал: «Молчать! Молчать - я приказываю!». Он понял, что я без сна, а все зовут, им больно: «Сестра... Сестричка...». Я как вскочила, как побежала - не знаю куда, чего. И тогда я первый раз за всю войну заплакала...».

Николай Дорошенко,СОШ № 5, п. Красочный Ипатовского района.
Из воспоминаний Ивана Ивановича Приймака:

«- Иван Иванович, - попросил я как-то деда в один из вечеров при очередной нашей встрече, - расскажите, пожалуйста, в подробностях хотя бы про один бой или один день на передовой. Вот за что вы получили медаль «За отвагу»?

- Было это, когда Кенигсберг брали. Ходили в атаку, выбивали немцев из передних окопов, потом они выбивали нас… В один из перерывов между боями вызывает меня командир роты и приказывает принять обязанности санитара, которого вчера убило в бою. А тут вскоре и бой. Поднял командир бойцов в атаку, немец огнем встречает. Сразу раненые появились и убитые. Убитым уже все равно, а раненых надо выносить с поля боя, перевязывать, оказывать помощь. Сколько тогда вышло бойцов с поля боя, скольким оказал посильную помощь - и не помню. Тогда там не до счета было. Лишь бы спасти, вынести, перевязать. Уже и пуль не замечаешь, их вжиканья и шлепков вокруг. Помню, пока одному раненому ногу перевязывал, пуля ему в голову попала. Сразу насмерть. Такие, брат, дела. Вот за этот бой и дали мне медаль «За отвагу» - главную солдатскую награду. Я и медалью горжусь, но еще больше - тем, что многих бойцов тогда от смерти спас, жизнь сохранил. Благое это дело - на войне жизнь спасать людям, а не убивать. За то, видать, и выделил Господь мне жизненного срока побольше и от смерти в лихую годину спас».

Екатерина Юрченко, СОШ № 24 Георгиевского района.
Из воспоминаний Елены Мироновны Малютиной:

«- В одном из боев вас тяжело ранило...

- В этот день мы должны были уничтожить скопление эшелонов на железнодорожной станции в Литве. При заходе на бомбежку «пешка» очень уязвима: строй надо держать плотно, тогда все бомбы точно лягут в цель. До цели - секунды, рука на кнопке сброса. Жду команды штурмана. Вдруг в левый винт ударил снаряд, и осколки дождем застучали по обшивке кабины. И толчок мне в живот, словно шлепок. Он даже ласковым показался. Как вошел осколок, я не почувствовала. Провела рукой - крови нет, а руки слабеют. Возможно, тогда меня спас комбинезон, в нем маленькая дырочка, а живот распорот. Иначе все мое желудочное хозяйство оказалось бы у меня на коленях. И я так тихо говорю штурману Леночке Юшиной: «Лена! Меня, кажется, ранило». А она мне говорит: «Когда кажется, надо...». И не договорила, под нами цель, и она закричала что есть мочи: «Командир, бомбим!». В общем, в цель мы попали, эшелоны сожгли. Юшина успела сфотографировать горящие вагоны, иначе бы наш вылет не засчитали. Тут я потеряла сознание и упала головой на штурвал…

Очнулась еще в полете. Сесть нам негде, нужно было тянуть до дома, и я дотянула. На наше счастье, рядом оказался аэродром истребительного полка. Как сели - не помню…».

Ирина Арестова, Николо-Александровская СОШ Левокумского района.
Из воспоминаний Михаила Андреевича Паненко:

«В нашем селе Николо-Александровском осталось всего восемь участников Великой Отечественной войны. Рядом со мной живет один из них - Паненко Михаил Андреевич. Я часто вижу его на улице: высокий седой старик с военной выправкой шагает по дороге. Проходишь мимо и невольно затихаешь, взглянув в его суровые, словно припорошенные пеплом глаза.

Война... Что это такое? Сражения, подвиги, награды? Или совсем другое? Я все-таки набралась смелости и подошла к Михаилу Андреевичу с просьбой рассказать о войне. Мне казалось, что я услышу захватывающую повесть о славном героическом пути. Но дедушка Миша укорил меня: «Я стараюсь забыть те страшные годы!». Расстроился, даже заплакал. И было жутко смотреть, как по щекам большого крепкого старика катятся слезы, а он их не замечает. Я извинилась и хотела уже уходить. Но зашла Елена Степановна, жена Михаила Андреевича, и усадила меня пить с ними чай с малиновым вареньем. Дедушка Миша как будто отогрелся у горячего самовара: исчезла суровость, появился задор. Мне даже показалось, что он помолодел, вернулся на 60 лет назад. И полился рассказ длиною в целую жизнь…

…Напоследок я спросила у дедушки: «О чем вы мечтаете?». А ветеран ответил: «Дожить до Победы». Как тогда, в годы лихолетья: время идет, а мечта остается».