Великий тайный смысл

Отдав Ставропольскому театру более тридцати лет, актриса приобрела почти фантастическую возможность как бы «перепрыгивать» через свой возраст. С антрацитовыми, в поллица, глазами, стремительная и гибкая, как лоза, Ковалец одинаково убедительна и в роли амбициозной молодой свахи, и в «Проделках Ханумы», и в постаревшей до срока тете Паше («Черное молоко»).

В юности она, провинциальная девочка из южного городка Кривого Рога, заболела театром и решила стать актрисой. Этому воспротивились все. Родители слышать не хотели о театральном училище. А дед даже мрачно пообещал: пойдешь в актерки, будешь сидеть голодная под забором. И все-таки она поехала в Москву. Там жила тетя, актриса Московского театра имени Гоголя. На просьбу прослушать отрывки, которые Людмила подготовила к экзаменам, та отрезала: в театр - только через мой труп! Но племянница не сдавалась. И в конце концов московская тетя уступила.

Однако в тот раз мечте не дано было осуществиться. Ковалец вернулась в родной город. Устроилась реквизитором в Криворожский театр, но поработала в этом качестве недолго. Предстоял выездной спектакль, а тут, на беду, заболела актриса, подменить которую было некому. Вот тогда-то и вспомнили о девчонке-реквизиторше, что грезила сценой. Разговор с режиссером был коротким: сумеешь к утру выучить текст, получишь возможность играть. Еще бы - не сумела! Да она и так почти наизусть знала все женские роли. Ни одного спектакля не пропустила, наблюдая из-за занавеса за ходом действия, Людмила воображала себя на сцене. Шепотом проговаривала слова, продумывая, как бы посмотрела, как прошлась, как отыграла бы эту мизансцену.

Таким было ее вхождение в театр: как бы с черного хода. Совсем не так она себе все представляла. Гораздо позже, проработав в театре не один год, Людмила поймет: дело не в том, по какой лестнице, из мрамора или струганой доски, ты поднимаешься на подмостки. Важно - как ты это делаешь: работаешь на общий успех или только на себя; способна поддержать того, кто рядом, или незаметно оттолкнешь его, чтобы остаться единственной и незаменимой... Вторая попытка поступления в театральный институт завершилась успехом. Конкурс в ГИТИС был огромным: около трехсот человек на место. В конкурентной борьбе она с полным правом заняла не чье-то, а свое место.

Чтобы подработать на жизнь, вместе с сокурсниками она бегала на киностудию участвовать в массовках. Именно тогда снимался ставший культовым, любимый миллионами россиян фильм «Операция Ы...». Людмилу сняли в пробах на роль подружки главной героини Н. Селезневой - Иры. Она сыграла ту самую девушку в розовой кофточке, которая заснула в автобусе во время читки конспектов. Возможно, кинематографическая карьера продолжилась бы и дальше, но к этому времени Людмила вышла замуж и готовилась стать матерью.

После окончания училища ее пригласили на работу в Московский ТЮЗ, но не обещали даже общежития, а ведь надо было думать уже не только о себе. Муж поставил вопрос ребром: Москва или семья. Пришлось ехать в Тульский театр, где уже работал супруг.

Кто-то скажет (не произнесет вслух, так подумает): променять реальные перспективы на семейную суету...). Конечно, столично-звездную карьеру в привычном понимании этого слова Людмила Ковалец не сделала. Зато узнала и счастье материнства, и боль первого сильного разочарования. Вечной любви не получилось, как и крепкой семьи. Нашла в себе силы разорвать несложившиеся отношения, чтобы начать все снова, в другом месте на карте.

По приглашению режиссера М. Морейдо приехала в Ставрополь. Этот тонущий в яркой южной зелени город стал городом ее жизни, а драматический театр - ее театром. Сюда же по распределению вместе с двумя другими выпускниками факультета журналистики я приехала примерно в те же годы, что и Люда. И самым большим открытием для нас оказался театр: театр провинциального города не был провинциальным!

Люду я впервые увидела в спектакле Ю. Грушаса «Любовь, джаз и черт» (режиссер М. Морейдо). Это была первая в Союзе постановка по тем временам весьма полемичного автора. Актриса играла тонкую, ранимую, очарованную любовью и не вынесшую предательства девушку с нездешним именем Беатриче. Я до сих пор помню потрясение, которое мы испытали и от самого спектакля, и от игры актрисы.

Работы было много. Одна интереснее другой. Задорная Пеппи в спектакле «Пеппи Длинныйчулок»; Маша в «Эй, ты, здравствуй!»; Нелька в «Жестоких играх»; Рита в «Цилиндре»; Дорина в «Тартюфе». Но больше других запомнилась мне Виктория в спектакле по пьесе А. Червинского «Счастье мое». Поставил его талантливый режиссер Б. Гранатов. Резкая и немного эксцентричная, с первого взгляда, обычная пэтэушница... И в то же время какая способность к сочувствию и соучастию. Какое мудрое понимание (сознание?) любви как основы бытия.

Сейчас, по прошествии времени, я точно знаю: мы застали один из ярчайших периодов в жизни Ставропольского краевого академического театра драмы имени М. Ю. Лермонтова.

Тогда в нем работали молодые талантливые режиссеры М. Морейдо, В. Ткач, М. Лурье. И был главреж А. Малышев - безусловный лидер, авторитет - хороший организатор и профессионал. А какая пришла молодежь! М. Лебедев, который сейчас работает в Театре на Таганке, А. Михайличенко и Г. Веретельникова, Л. Бойко, В. Гурьев, В. Рабовская, А. Афанасьев составили надежный костяк труппы.

В Ставрополе Людмила сыграла десятки ролей. У нее появились свой зритель и свои почитатели. Однако как раз тогда, когда и опыт пришел, и энергия била через край, образовался вакуум невостребованности. Новая режиссура ее в упор не видела.

- Чем жила? Надеждой. Верой в себя. Я ведь все равно продолжала работать. Готовила поэтические программы, преподавала в школе культуру речи, доигрывала в спектаклях старого репертуара. Главное - мои «кладовые» не пустовали. Те, кто устроил мне пытку невостребованностью, и не подозревали, какую неоценимую услугу на самом деле оказали. Душа ведь учится не на успехах. Она в беде и в боли созревает...

Про «кладовые» стоит сделать пояснение. Когда однажды я попросила Люду рассказать, как она работает над ролями, та отшутилась, мол, я из актеров, которые бесконечно черпают из собственных «кладовых». Нелегкая эта задача пополнять душевные накопления даже из профессионального простоя, даже «из забвения». Но, может, именно благодаря такой закалке Ковалец почти безболезненно прошла через чисто «актерский недуг» возрастного переходного периода. От влюбленных девочек к ролям взрослых и мудрых женщин.

Режиссер В. Бирюков одну за другой поставил три комедии, в которых Люда сыграла ведущие роли: «Звоните, я согласна», «Срочно требуется ребенок» и «Мы идем смотреть Чапаева». Особенно хороша была ее Зина в спектакле, поставленном по пьесе малоизвестного автора В. Граненова «Звоните, я согласна». Отчаявшаяся выйти замуж героиня, которой, скажем так, далеко за тридцать, дает объявление в газету, и - появляются женихи. Казалось бы, современный примитив. Но благодаря прекрасному актерскому ансамблю и интересному режиссерскому решению получилась смешная, грустная, добрая история, хороший комедийный спектакль.

В последнее время у Людмилы много ролей мамаш и хлопотливых свах. Это Кабото в «Хануме», Фекла Ивановна в гоголевской «Женитьбе», вдова в «Хитроумной влюбленной», мамаши в «Шуте Балакиреве» и в «Анне Карениной».

Варвара Волкова в «Конкурсе» А. Галина в исполнении Людмилы Ковалец вообще случай исключительный. Вокруг нее закручивается все действие спектакля. Она и смешна, и беззащитна, и трогательна, готова на подвиг ради всех обиженных и оскорбленных. За внешней безалаберностью и шутовским балагурством кроется удивительная способность чувствовать и понимать людей. За эту работу Л. Ковалец была удостоена Губернаторской премии имени М. П. Кузнецова за лучшую женскую роль среди театров края.

О тете Паше в спектакле «Черное молоко» скажу особо. До времени постаревшая героиня Л. Ковалец не просто спасает молодую роженицу. Она помогает ей возродиться душевно. Обновиться и понять, что не все в жизни можно оценить в рублях и долларах. И жизнь, и смерть имеют значение только в присутствии жизни души. Тетя Паша Л. Ковалец не словами, а жизнью своей утверждает мнимость вещного богатства и бесценность доброго поступка. Может, в этом и есть великий тайный смысл жизни?!