00:00, 1 ноября 2003 года

Смертельный удар

А бывший подсудимый молчал, равнодушно глядя перед собой. Смысл сказанного дошел до него только после того, как конвоиры открыли «клетку» и сказали: «Свободен. Выходи». Самые безмолвные участники любого процесса, они тоже вздохнули с облегчением…

Многие отмечали, что сдал Виктор Арсентьевич просто на глазах. В свои 55 лет выглядел глубоким стариком. Во взгляде только тоска и немой вопрос: «Как это могло случиться?..». Сидя в камере предварительного заключения, много раз перебирал в памяти - эпизод за эпизодом - не только недавние трагические события. Чаще всего в воспоминаниях видел сына ребенком: вот он еще малыш, вот подросток... Хороший парень, внимательный, помощник в доме. Да и дом когда-то был - полная чаша. А теперь?!

Вот провожают они Володю на флотскую службу. Как радовался сын предстоящей морской романтике. Даром что в степном поселке вырос. Как все так могло перемениться? Проклятые наркотики! И в самом страшном сне ему не могло такое присниться, что когда-нибудь его будут обвинять в убийстве собственного сына.

Отслужив положенные три года, сын остался на сверхсрочную службу. Женился. Девочка родилась. Все как будто хорошо. Только писать совсем перестал. А потом вдруг неожиданно, без телеграммы, приехал сам, насовсем. Оказывается, развелся с женой…

Тогда родители его успокаивали и еще не вполне понимали, что беда уже на пороге. Другим сын вернулся, злым, раздражительным, нетерпимым. Ему все время нужны были деньги. Оказалось - на наркотики, которые он сочетал с водкой. От этой горючей смеси становился совершенно невыносимым. Когда впадал в бешенство, то уже не мог себя контролировать: избивал родителей, крушил мебель. Скоро в доме не осталось ничего, кроме дивана да стола. Следа не было видно и от крепкого когда-то хозяйства. Ни свиней, ни коровы, ни кур-несушек. Ничего. А без хозяйства на селе пропадешь. Много ли купишь на мизерную пенсию, которую к тому же сын отнимает?.. Мать пробовала прятать деньги на себе, в нижнем белье. Он рвал на ней одежду и деньги все равно забирал. А потом еще и наказывал за «своеволие». После таких диких сцен наступало некое отрезвление, если это можно так назвать: Владимир сам брал матрац и отправлялся в опорный пункт милиции отбывать наказание за содеянное.

Ни на одной работе он, естественно, долго не задерживался. Стал воровать. В 1999 году - срок за кражу. Но уже в 2000-м он попал под амнистию и вернулся домой. В тюрьме у Нестерова-младшего обнаружили СПИД. После этого диагноза сын стал совсем невыносимым. Кричал родителям, что теперь ему уж все равно.

Жить так дальше было невозможно. Поэтому родители продали свой дом, в котором прожили около 20 лет, купили хату для Владимира в соседнем селе. Присмотрели и для себя жилье – на хуторе, подальше от сына. Сил терпеть его издевательства уже не оставалось. Но…

26 июня Серафима Павловна уехала в райцентр. Торопилась отоварить только что полученную пенсию: дома же шаром покати, есть нечего. Сын с утра сел пить водку. За этим занятием и застал его Виктор Арсентьевич, зашедший в дом за какой-то надобностью. Лучше бы не заходил. Владимиру не понравилось, как отец на него посмотрел… Он грубо затолкал его в комнату и запер на ключ. На просьбы выпустить не реагировал. Освободила из-под ареста только приехавшая после полудня жена.

Пообедать всей семьей в тот день не удалось. Зрачки у сына были расширены, что означало недавнее принятие им очередной дозы. Он выгнал родителей из-за стола, все приготовленное съел сам. Матери пришлось идти в магазин, чтобы хоть что-то им, старикам, перехватить. Владимир, воспользовавшись ее отсутствием, вновь запер отца. Из соседней комнаты до арестанта доносилась матерная брань, угрозы убить. Потом все стихло. Отец подумал было, что тот уснул. И вдруг увидел, что сын влезает в окно, держа в руке какой-то предмет, завернутый в тряпку. Это, как выяснилось позже, было зубило, которое жена, уходя, забыла прибрать, хотя обычно все опасное прятала от греха подальше. Владимир ударил этим зубилом отца по лицу - потекла кровь. Виктор Арсентьевич инстинктивно бросился к двери. Но она же была заперта! Тогда попытался отобрать у сына зубило. Когда инструмент упал на пол, отцу удалось первому поднять его. Сын тем временем продолжал его избивать. Защищаясь, отец ударил наотмашь. Разозленный сопротивлением, Нестеров-младший бросился душить отца. Неизвестно, чем бы кончилось это неравное сражение, если бы не вернулась из магазина Серафима Павловна. Ей не сразу удалось оттащить разъяренного сына от теряющего силы мужа. Тому пришлось, как обычно, скрыться у соседей, привыкших уже к таким сценам.

Владимир еще некоторое время продолжал бушевать. Топором уничтожил оставшуюся мебель и хранившийся в сарае инкубатор, выплескивая накопившуюся агрессию. Потом неожиданно успокоился, сказал матери, что у него болит голова и он пойдет спать. На некоторое время можно было успокоиться. После таких диких вспышек сын обычно спал сутками. Поэтому родители только к вечеру забеспокоились и заглянули к нему в комнату. Владимир был мертв… Как показала экспертиза, один-единственный удар, нанесенный ему отцом, оказался смертельным.

Дальнейшие действия можно объяснить только страхом. В панике они решили скрыть случившееся, похоронив сына тайно, в сарае. После этого купили водки, выпили, но забыться это не помогло. Вскоре пришла дочь, которой они все сразу выложили. Вместе решили, что надо обо всем случившемся сообщить милиции, а Владимира похоронить, как положено. После похорон отца взяли под стражу.

Завершилось следствие. И вот суд. Гособвинитель потребовал наказать отца восемью годами лишения свободы. Он слушал и не слышал. Казалось, все, что происходит вокруг, не имеет значения. Ведь сына не вернешь. И виноват в этом он сам. Хоть и жили они в последнее время плохо, обижал он их, а сердце все равно болело. И за Володьку непутевого. И за жену, которая останется одна в доме, если его посадят. Жизнь прошла… Разве о таком мечтали? Разве могли предположить? Но ответа на подобные вопросы, как правило, не находится. Они только терзают душу.

…В селе многие от его сына натерпелись. И потому сочувствовали Виктору Арсентьевичу. В его пользу решил дело и судья Петровского районного суда: по мнению Владимира Федоровича Берко, действовал Нестеров в пределах необходимой самообороны. И выжил по счастливой случайности. В разъяснительной части приговора все доводы в защиту обвиняемого подробно изложены.

Решение суда пока не вступило в законную силу. Протест на вынесенный приговор направила в краевой суд прокуратура района. Коллегия по уголовным делам предположительно рассмотрит его 11 ноября.