06:00, 4 декабря 2002 года

Террористы изранили тело, чиновники - душу

"Ставропольская правда" недавно писала об открытии в Минеральных Водах памятника пострадавшим от теракта 24 марта 2001 года.

В тот день я стоял через дорогу, почти что напротив начиненных взрывчаткой "Жигулей". Взрывной волной меня швырнуло на землю, шестнадцать осколков (правда, небольших) впились в тело. Но главное - оглушило и контузило.

В шоковом состоянии поднялся, весь в крови, кручусь на месте, ничего не могу сообразить. Это увидел сосед (его машину от взрыва прикрыл проезжавший мимо автобус) и отвез меня домой. Жена попыталась вытащить осколки, перевязать разорванную стопу ноги, но это у нее плохо получалось. Отвезли в приемный покой ЦРБ. А там ужас что творилось! Я всю жизнь проработал шофером на дальних рейсах. Немало аварий повидал, но такого... В общем, не выдержал: как только перевязали, вышел на порожек и попросил стоявшую рядом "Скорую" отвезти меня домой. Мог ли я тогда подумать, что таким образом обреку себя на многомесячную нервотрепку, лишусь всякой помощи, поскольку, мол, был выписан на амбулаторное долечивание1

Но уже в ночь с 24 на 25 марта у меня начались дикие боли в ушах и голове. Несколько дней врач-ЛОР пытался меня лечить амбулаторно, но ничего не получалось - становилось все хуже и хуже. Направили в стационар участковой больницы села Побегайловка. В больнице провел две недели. Ничего не скажу - лечили хорошо. Но все лекарства, шприцы, перевязочный материал я покупал за свой счет, поскольку врач сказал, что бесплатное мне не полагается.

Потом слышу: то один, то другой пострадавший получил помощь. Пошел и я в собес. Дежурившая там девушка полистала бумаги: "Все нормально, дедушка, вы в списках есть. Так что идите домой и ждите". Несколько месяцев ждал - ни слуху ни духу. Потом прочитал в местной газете, что пострадавшим уже выплатили помощь. Снова пришел в собес, к заведующей Ж. Труфановой. Она мне показывает список - моей фамилии там нет.

Стал разбираться. В журнале регистрации приемного покоя зафиксировано, что 24 марта я поступил 29-м по списку с диагнозом минно-взрывная травма. Есть выписка из участковой больницы, где поставлен диагноз: "Острый посттравматический катар. Средний отит справа, перфорация барабанной перепонки АД. Острый двухсторонний кохлеарный неврит". Этот же диагноз неоднократно подтверждал своей подписью главный врач ЦРБ А. Каитов. Однако в министерство здравоохранения края второго октября (!) 2001 года за N 1389 были направлены списки погибших и пострадавших во время террористического акта, в которых напротив моей фамилии под N 84 записано: "Оскольчатый перелом н/3 правого бедра". И далее: "Выписан на амбулаторное долечивание".

Я понимаю, всякий может ошибиться. Но ведь ошибки надо исправлять, тем более, если за ними стоит живой человек со своей бедой. Но вот уже год без толку хожу по инстанциям, хотя все признают, что я прав, что допущена ошибка. Минераловодский межрайонный прокурор А. Островерхов прямо пишет: "...Однако, согласно основным спискам граждан, пострадавших в результате террористического акта, представленным министерством здравоохранения Ставропольского края для организации выплат материальной помощи, фамилия Засядько И.Л. не значится, что является ущемлением Ваших прав на получение материальной помощи как пострадавшему от террористического акта в городе Минеральные Воды.

Поэтому Минераловодской межрайонной прокуратурой направлена информация в министерство здравоохранения Ставропольского края о включении Вас в основные списки граждан, пострадавших в результате террористического акта, для осуществления Вам выплаты материальной помощи Управлением труда и социальной защиты населения по г. Минеральные Воды".

С тех пор прошло более полугода. Замминистра здравоохранения прислала отписку и сослалась на главврача ЦРБ. Тот, в свою очередь, заверил, что уточненный диагноз направил в адрес министерства здравоохранения еще 28.05.2002 года.

В общем, никому до меня нет дела. Дали тебе через МЧС две тысячи рублей и через Красный Крест комплект постельного белья - и будь доволен.

На сегодняшний день у меня в теле остались два осколка (опасно оперировать), я все хуже и хуже слышу и очень часто бывают головные боли. Надеяться, что все это само собой пройдет, не приходится: мне не 22, а 72 года. Чтобы купить слуховой аппарат, нам с бабкой придется месяца два-три не есть, не пить. О санаторной путевке при нынешних ценах и думать нечего. А ведь с каждым годом последствия тер-акта будут все больше давать знать о себе. И что же мне делать?

И. ЗАСЯДЬКО, труженик тыла, ветеран труда
«Террористы изранили тело, чиновники - душу»
Газета «Ставропольская правда»
4 декабря 2002 года