06:00, 7 августа 2002 года

Почему мы бедные, если такие богатые?

На этот вопрос отвечает сенатор от Ставрополья А. КОРОБЕЙНИКОВ

- Чего особенно не хватает в нашей стране сегодня для того, чтобы выйти из полосы затянувшегося кризиса? Многого. Но, прежде всего, ясного осознания того, что потенциал частичных улучшений в стране почти исчерпан. Планы, программы, цели и задачи федерального правительства работают больше на частности. Этого мало. Необходимо кардинальное оздоровление хозяйственно-экологического и нравственно-интеллектуального механизма государства в целом.

Давайте зададимся "простыми" вопросами: почему за 11 лет реформ, население страны не только не стало жить лучше, но и больше половины его оказалось за чертой бедности? Почему составлявший в 1991 году около 80 млрд. долларов государственный долг страны за время реформ почти удвоился. Почему 80 млрд. долларов, дополнительно взятых нашими "реформаторами" в кредит у западных стран не позволили решить ни одной проблемы? При этом наше положительное торговое сальдо за это время составило более 200 млрд. долларов.

Отвечаю со всей определенностью. Потому что в сегодняшней России государство не является четко выраженным субъектом управления и не обеспечивает своим гражданам соблюдение основных конституционных прав. А социальные элементы играют критическую роль в управлении всеми сферами общественной жизни. Научная и культурная элиты дезорганизованы, не включены в реальные механизмы управления и развития. Партии и движения в значительной мере коммерционализированы и не играют ведущей политической роли. Общественные организации слабо влияют на социальные процессы. Граждане России в большинстве своем пассивны, имеют большие проблемы с правовой, этнической, семейной и другой самоидентификацией.

России по ее масштабам и потенциальному весу в мире логично задавать себе и окружающему миру высокий уровень преодоления проблем и трудностей, а не выклянчивать у международного сообщества валютную кредитную милостыню и рыночный статус экономики. Призыв В. путина к М. Касьянову о выдвижении более амбициозных социально-экономических задач повис в воздухе, ибо министры в нашем правительстве, погруженные в повседневность, учли далеко не все возможности использования на благо страны ее богатств. Богатства России в полном их объеме не только эффективно не используются, но и не все оценены.

- Анатолий Антонович, ваши упреки в адрес федерального правительства, наверное, обоснованны. Многие недоработки высшей исполнительной власти видны, что называется, невооруженным глазом. Но в чем причины сбоев, чего не хватает сегодня российскому "Белому дому"?

- На мой взгляд, ошибочность действий нашего правительства можно объяснить, в первую очередь, тем, что оно топчется на "пятачке" из 19-12% национальных ресурсов и имеет поэтому на порядок заниженный (по сравнению с российскими возможностями) бюджет. Между тем, Россия - во всех отношениях самодостаточна. У страны огромный запас прочности. Нас извне нельзя обанкротить. 1998 год - это не объективно обусловленная трагедия России. И это не столько экономическая, сколько спекулятивно-финансовая катастрофа, к которой привели профессиональная несостоятельность и незрелая политическая воля горе-реформаторов из федерального центра.

- Вот вы утверждаете: "...у страны огромный запас прочности. Нас извне нельзя обанкротить". Эти слова - бальзам на душу россиянина. Но я склонен больше соглашаться с утверждением доктора экономических наук А. Анисимова, который сравнивает экономику России с автомобилем со сломанной коробкой передач. У него бак залит смесью из бензина, керосина и опилок, а руль совсем не слушается рук. Мы болтаемся в огромной кризисной яме. А нас потчевали и потчуют россказнями о том, что такой автомобиль - отличная машина. Мы находимся в черной полосе, края которой где-то за горизонтом. Мы - в беде.

- Из этой "черной полосы" в жизни России мы выйдем, если не утратим, а приумножим главные позиции: вернем природно-ресурсный потенциал в руки государства; основную часть экономически активного населения (еще достаточно образованную и настроенную по государственнически) обеспечим работой; науку и образование, сохраняющие крупные заделы для высоких технологий и уникальные методики обучения, обеспечим необходимым финансированием, защитим от тлетворного духовно-идеологического влияния не убитые нравственные корни народов.

Главная задача в экономической сфере - как можно скорее оценить стоимость всего национального богатства России и использовать его максимальной эффективностью в повседневной практической работе.

Президент как-то обронил: стыдно признаться, но мы до сих пор не знаем, чем располагает Россия. Сегодня знать цену России - актуальнейшая государственная задача, решение которой требует политической воли, политического и административного приказа президента.

Настало время тотально проинвентаризировать все, чем располагает Россия. Речь идет о стоимости природного и человеческого капиталов, о необходимости комплексной статистической оценки стоимости всего богатства страны как общенациональной глобальной собственности.

При определении ценности национальных ресурсов мы должны различать понятие "природная цена" и "рыночная цена". Природная цена фиксирует размеры "природного капитала", и она является базовой по отношению к рыночной цене. Надо преодолеть сложившееся недомыслие государственного масштаба, заключающееся в том, что если нет хозяйственно-экономической деятельности и тем более нет дохода, то нет и смысла определять стоимость природных ресурсов в их естественном положении. И поэтому сегодня разброс в оценках стоимости российского национального богатства слишком велик: от 30 до 300 трлн. долл.

В России, с ее ресурсными и географическими масштабами, государство должно быть самым крупным собственником. Выступать в роли титульного владельца природных ресурсов. Для страны не полезно то, что извлекаемое из недр сырье - по статусу общенациональная собственность - модифицируется целиком в собственность частную.

Ни одно государство в мире не позволяет себе полного дерегулирования экономики. Безбрежный либерализм хорош для рядовых граждан и в частном секторе. Но он вреден для органов государственной власти в период экономического разброда и особенно вреден, когда касается того, что принадлежит всему обществу. У нас творится небывалое в мировой истории: природная рента достается владельцам и менеджерам добывающих компаний. Ими присваивается до 80% сверхприбыли. По степени алчности наши олигархи впереди планеты всей. А ведь в основных нефтедобывающих странах доля государства в доходах от добычи нефти составляет от 60 до 90%. У нас произошла подмена понятий: вместо приватизации основных фондов приватизировано общенациональное богатство недр.

Потребности любого государства в точном учете и более эффективном использовании национального достояния обостряются в критические периоды, связанные с внутренней нестабильностью, т. е. всегда, когда возникает необходимость в мобилизации общенациональных сил и ресурсов. Страна сегодня именно в таком периоде. (В обозримом будущем природные и прежде всего минерально-сырьевые ресурсы приобретут в общем комплексе человеческих богатств драматическое значение гаранта самого существования народов, стран, планеты в целом).

Официальная статистика стоимости национального богатства и практика его эффективного использования возможны только на основе хорошо функционирующих кадастровых служб. В стране назрела необходимость создания системы единого государственного кадастра (ЕГК).

У нас есть возможность и крайняя необходимость существенно повысить престиж кадастровой деятельности, в полной мере вернуть ей основное значение - экономическое и фискальное, также функции базы данных для прогнозирования развития страны. Кадастр, как в большинстве стран, должен находиться в руках и под контролем правительственных органов, а кадастровая деятельность - перерасти ведомственные рамки и стать общегосударственной основой для стратегического развития России, решения ключевых задач государства.

Это подразумевает юридическое обеспечение и защиту кадастра с помощью особого законодательного акта. Разработка проекта федерального закона "о едином государственном кадастре Российской Федерации" является, на мой взгляд, насущной задачей. Особое и пока непривычное для нашей общественной и экономической практики значение ЕГК состоит в его огромных потенциальных возможностях в отношении правового упорядочения всех аспектов собственности.

- Анатолий Антонович, а озабочена ли российская власть этой проблемой?

- Подозревать отсутствие озабоченности у всех ветвей власти у меня нет оснований. Политика эффективного использования всего национального богатства должна формироваться президент-ской, правительственной и законодательной властями и быть защищенной от своекорыстного воздействия корпоративно-олигархических групп, которые сегодняшнюю неэффективность государства превратили в источник своих сверхприбылей. Россия нуждается в государственной политике, направляемой сильной политической волей, и, в первую очередь, волей главного лица страны. Чтобы социальный барометр вновь не указывал на шторм, забота о социальной справедливости должна стать главной заботой власти.

Но это одна часть проблемы. Другая, и главная, производна от того, что правительство ведет дело так, как будто природных богатств у страны нет. В верхах сложилось ошибочное, если не преступное, мнение о том, что добыча и разработка российского сырья всегда будут только убыточными.

Думается, что необходимо:

а) предъявить миру официальную статистику реальной стоимости нашего национального богатства и покончить с разговорами о дефолте России;

б) пустить часть российских богатств и даже часть территорий России в более масштабный, чем до сих пор, оборот и освоение на законодательной основе государственных концессий и залогового права;

в) доказать миру взаимовыгодные перспективы сотрудничества с нашей страной.

Обо всем этом я, кстати, говорил недавно в своем выступлении на 6-м Петербургском международном экономическом форуме.

Вопреки многим расхожим мнениям, история развитых стран в прошлом веке - это история постоянного усиления роли государства в рыночной экономике. Вот один пример, где наше государство могло бы проявить свою политическую и правовую волю. В России законсервирована четверть нефтяных скважин. В них остались миллиарды тонн неизвлеченной нефти. Здесь сохранилась инфраструктура и потому эти скважины дешевле оживить, чем строить новые. На них можно занять до 500 тысяч человек, а с учетом прогрессирующего воздействия нефтяной отрасли на народное хозяйство можно обеспечить работой еще 5 млн. человек. Эксплуатация скважины становится у нас нерентабельной при падении уровня добычи до 5 тонн в сутки (Замечу, среднесуточный дебит нефтяных скважин США - 1,5 тонны). У нас величина себестоимости нефти более чем на 50% формируется за счет налогов. Так вот пусть государство отдаст эти скважины малому бизнесу, артелям старателей и снизит налогообложение до уровня, обеспечивающего рентабельность их эксплуатации. Россия может получить дополнительно 60-80 млн. тонн нефти. Это повысило бы загрузку отечественных нефтеперерабатывающих заводов и решило бы проблему насыщения внутреннего рынка более дешевыми нефтепродуктами. До каких пор холодная Россия будет потреблять нефти и нефтепродуктов в 3-5 раз меньше на душу населения, чем развитые страны? Да, мы не можем соперничать на внешнем рынке, скажем, с норвежской нефтью, где дебит одной скважины достигает 800 тонн в сутки. Но свой внутренний рынок нефтепродуктов мы способны насытить до предела.

Поскольку политика "слабого рубля" сегодня выгодна экспортерам сырьевых отраслей, для которых качество продукции задано Богом, и они заботятся лишь о ее количестве, то доходы магнатов ТЭКа должны быть пересмотрены федеральным правительством в пользу и других секторов экономики страны, что в конечном итоге бумерангом вернется и к самому ТЭКу в виде отечественной технологии для добывающей промышленности. То есть финансовые ресурсы следует перераспределять внутри российской экономики таким образом, чтобы устранялись межотраслевые диспропорции цен, обеспечивалось соответствие между ценовой динамикой и повышением конкурентоспособности различных отраслей хозяйства. Роль государства в этом - особая. Ему необходимо сделать, наконец, выбор между двумя стратегиями - импортозамещением или развитием экспорта в пользу первого и именно в целях последующего наращивания российского экспорта готовых изделий. Сегодня оно это только декларирует, практических действий нет. Имея широкие возможности сочетать разные варианты экспортно-импортной политики, наше правительство является солистом во вселенском плаче по цене барреля нефти. Сегодня мы участвуем в процессах глобализации, продавая сырье. А задача заключается в том, чтобы участвовать в этих процессах, продавая нужную всему миру продукцию.

Иван ЗУБЕНКО
«Почему мы бедные, если такие богатые?»
Газета «Ставропольская правда»
7 августа 2002 года