"Золото" Платоновых

Ученые Грузии сделали уникальное открытие: оказывается, в состав крови человека входит золото. Так что, когда говорят "золотой человек", попадают в самое яблочко.

Определение это как нельзя лучше подходит Надежде Платоновой - старшему сержанту контрактной службы, медсестре военной поликлиники СКРУ ФПС РФ. Каждый, кто знаком с Надеждой Васильевной, скажет, что она прекрасный специалист, очень хороший человек, – словом, золотой...

В 1963 году в Волгограде родилась девочка. Она была такая славная, что акушерка попросила маму малышки: "Назови дочку Надеждой – так ей это имя подходит"...

Вслед за Галей и Надей в семье Степсковых появились Сережа, Лена и Вера – Таисья Ефимовна и Василий Михайлович всегда мечтали иметь много детей. Семья была очень дружной, ребятишек любили, оттого они и росли покладистыми, добрыми и ласковыми.

После десятилетки Надя стала готовиться к поступлению в политехнический институт. Это было делом давно решенным – отец и мать всю жизнь проработали на волгоградском заводе "Красный Октябрь", туда же пошла работать старшая сестра. Но аккурат перед самыми экзаменами подруга Нади Инга Бахарева, капризно вздернув носик, заявила: "И охота тебе возиться с железяками, давай лучше работать с людьми"...

Экзамены в медицинское училище Надя сдала блестяще, а вот подружка-искусительница не прошла по конкурсу и поступила... в политехнический. Ирония судьбы...

Надя училась на вечернем отделении и работала санитаркой в городской клинической больнице скорой медицинской помощи. Выбрала травматологическое отделение.

– Больницу только отстроили, поэтому пациентов было немного, - рассказывает Надежда Васильевна. – Все медики молодые – средний возраст 20 лет, так что работа горела в руках. Хотя тяжеловато приходилось – в прямом смысле. Когда в отделение поступал больной, знаете, какой вопрос задавали девчонки-санитарки: "А сколько весит бабушка (дедушка, дяденька, тетенька и т.д.)?..

Иногда кто-нибудь из коллег просил: "Надюш, Света не вышла, останься, а?", и она с легкостью соглашалась отработать еще одну смену. Больные очень любили дежурства Нади Степсковой. Стремительная, бойкая, проворная, казалось, она не замечает усталости. Постель перестелет и что-нибудь смешное рассказывает. Сама хохочет, и больной улыбается – забыл о своем недуге. И только ночью, когда в палатах гас свет, девчонка чувствовала, как наливаются свинцом ноги и руки – поспать бы хоть минуточку...

Через год Надежда уже работала медсестрой гипсового кабинета, еще через год – перевязочной медсестрой, потом постовой, старшей медицинской сестрой. Случайно выбранная профессия стала любимым делом...

Впрочем, многие важные события в ее жизни происходили случайно - так Наде казалось. Но тогда, в юности, она еще не знала того, что случайность – это хорошо спланированная закономерность и что у математиков даже есть своя теория о неслучайности случайностей...

19 июня 1987 года отмечали День металлурга. В этот день у заводчан было заведено ездить на Дон.

Надя плыла, все дальше и дальше удаляясь от берега. Когда она была почти на середине Дона, Алексей бросился в воду, чтобы спасти девушку. Откуда он мог знать, что Надюша – отличная пловчиха... Не догнал. Пришлось ждать ее на берегу.

Через три дня офицер-пограничник Алексей Платонов уезжал по распределению в Ленинградскую область.

– Хочешь, покажу тебе северную столицу? – спросил у Нади.

– Хочу! – поспешно согласилась девушка и, покраснев, небрежно добавила, – как раз подругу проведаю, она из Бокситогорска...

Вымолив у главврача десять суток за свой счет, Надя уехала в Ленинград, но встретиться со "своим" пограничником не получилось. Уже в Ленинграде она с ужасом узнала, что до Бокситогорска ехать целях пять часов, к тому же автобус ходит раз в сутки... Всплакнув на вокзале, Надя уехала к подруге.

От Алексея не было никаких известий. Через неделю немой телефон ожил. Алексей торопился сказать ей все сразу, поэтому не успевал закончить одну фразу – начинал другую... Из сумбурного монолога Надя поняла, что он звонил-звонил-звонил и что его перевели в Выборг...

– Где он, этот Выборг?! – горько рыдала Надюша.

Подруга, хмуро наблюдавшая за несчастной, наконец, решительно стукнула кулачком по столу:

– Ну все, ты уже целую лужу наревела – едем!

– Куда-а-а? – жалобно всхлипнула Надя.

– Ну, в этот твой Выборг...

Условились, что Алексей будет встречать девушек на последней электричке. Они опоздали. Приехали на дополнительной – в два часа ночи.

Утром Надя вернулась на вокзал и...

У них оставалось еще три дня. Она ждала его в гостинице. В прямом смысле этого слова – усаживалась возле окошка и сидела так до самого вечера. На третий день спохватилась: "Что же это я! Алеша придет еще нескоро – выйду-ка, посмотрю город". А когда вернулась, ее ждала записка, написанная торопливым Алешкиным почерком: "Не дождался. Уехал на заставу"... И снова полились рекой горькие-горькие слезы.

Домой вернулась мрачнее тучи. Родные молчали и только тихонько вздыхали. Теперь Надя сама каждый день спускалась к почтовому ящику, но волгоградские почтальоны словно сговорились – писем для Нади Степсковой не было. А через месяц пришло сразу три. "Нам больше нет смысла проверять свои чувства, – писал Алексей Платонов. - Приезжай...".

Ехали с мамой через Москву. На столичном вокзале Надю и Таисью Ефимовну встречали Платоновы-старшие. Виктор Иванович и Нина Васильевна разыскали их в вагоне. "Я тебя такой и представлял!" – с порога заявил будущий свекор будущей насмерть перепуганной невестке. А на следующий день Платоновы провожали ее на том же вокзале – 13 октября 1987 года в 13 вагоне на 13 месте Надя уезжала на 13-ю заставу. Свадьбу сыграли через месяц – 13 ноября.

Поселились молодожены на заставе, в домике из двух комнат, причем каждая была оснащена добротной печью. Топить нужно было обе одновременно. Супруг сутками пропадал на службе, так что хозяйничала Надя в одиночку. Ох, нелегкая это работа... У печей - этих допотопных чудовищ – все время отваливались дверцы, а дрова, оказывается, надо было сушить...

Когда у Платоновых родилась дочь, топить печь стал солдат-срочник. Топил на совесть, так, что в подсвечниках плавились свечи. Всякий раз, когда Надя жаловалась на жару, боец – узбек по национальности – невозмутимо отвечал: "Сорок градусов – это еще не жара".

– Условия на заставе были аховские, – говорит Надежда Васильевна. – Впрочем, кто жил на заставах, тот меня поймет. Однажды мы с дочкой ездили погостить в Волгоград. Приехали, Алеша нас встречает – радостный, довольный и счастливый. "Все, – говорит, - хорошо, прекрасная маркиза, только нет света, газа и воды"...

Через шесть лет, в 1993 году, Платоновы перебрались в Москву - Алексей поступил в академию.

– Мы так радовались: ура, столица, но.... Жили в поселке Мещерино. От него до трассы минут сорок добираться, потом полчаса на маршрутке до метро и дальше по "подземке" полтора часа до академии – Алеша очень уставал. Я работала нянечкой в детском саду, потом там же медсестрой, через год устроилась в детский реабилитационный центр.

Словом, использовала любую возможность, чтобы не терять квалификации. Через два года Платоновы переехали в Ставрополь, и Надежду, как говорит она сама, супруг призвал служить в армию. Два года в разведотделе ОКПП "Ставрополь", а с 1999 года, узнав о том, что в поликлинику набирают штат медиков, попросилась сюда.

– Мне очень повезло в жизни: утром я спешу на службу, потому что люблю свое дело, вечером тороплюсь домой – к дочери и мужу. Я люблю и любима – это ли не счастье?