Журналисты всех гуманней

... Когда присяжные заседатели, весь процесс выглядящие несколько сонными и безучастными, двинулись в совещательную комнату для обсуждения вердикта, я и мои товарищи-журналисты нервно вздохнули – те, мол, ничего не поняли и вынесут обвинительный приговор просто для того, чтобы поскорей уйти домой. Слушание уголовного дела о заказном убийстве генерального директора АО "Бештау-Темпельгоф" Владимира Колодько длилось с девяти часов утра. И к семи вечера все присутствующие порядком обалдели от огромного объема информации, монотонного голоса государственного обвинителя и отсутствия сколь-либо убедительных улик против подсудимого. Но, оказалось, мы с коллегами ошиблись – господа присяжные заседатели все поняли точно так же, как и мы.

Суды присяжных в России находятся в стадии эксперимента - сегодня они существуют в девяти субъектах РФ, а на Юге России - только на Ставрополье. Вопрос – прогрессивна ли подобная процессуальная форма, нужна ли она, по сей день активно дебатируется: одни считают суд присяжных "судом толпы", склонной ошибаться в своих суждениях, а другие думают, что отсутствие у присяжных юридического образования и судебной практики является благом, позволяющим им принимать решение на основании общечеловеческой логики, не путаясь в дебрях судейской казуистики. Для того чтобы попытаться выяснить, что же ближе к истине, и родилась идея – сформировать своего рода альтернативную коллегию присяжных заседателей из журналистов, которая приняла бы участие в одном из процессов и выработала свой собственный вердикт. Цель - сравнить его с официальным вердиктом суда присяжных и попробовать разобраться, суд ли это толпы или истинный "глас народа". Более того, по инициативе зам.председателя крайсуда М. Тащилина на судебном разбирательстве, помимо официального жюри присяжных и журналистов, работала еще коллегия альтернативных присяжных, состоящая из профессиональных судей, и коллегия студентов юридического факультета ПГТУ.

Итак, в Железноводске постоянной сессией Ставропольского краевого суда на Кавминводах судом присяжных слушалось дело о заказном убийстве Владимира Колодько, гендиректора одного из самых видных винодельческих хозяйств края АО "Бештау-Темпельгоф", расположенного в поселке Прикумский Минераловодского района. 11 мая 1995 года Колодько был расстрелян киллером в своем рабочем кабинете. Получив три пули – в голову, лицо и живот, сорокалетний директор скончался в местной больнице. Остались жена и трое детей... Нашумевшее дело было раскрыто по "горячим следам" - практически все участники преступления были пойманы и осуждены - кроме непосредственного убийцы, которым предположительно являлся житель станицы Константиновской Валерий Степанян, успевший уйти в "бега". Его дело было выделено в отдельное производство, объявлен федеральный розыск, и все "заглохло" на долгие семь лет, пока в нынешнем году Степанян совершенно случайно не попался при проверке документов правоохранительными органами Армении, которые и выдали потенциального убийцу России. На суде ему было предъявлено обвинение в умышленном убийстве, за которое он получил девять миллионов двести тысяч неденоминированных рублей, участии в вооруженной банде и незаконном ношении и хранении оружия. Степанян был немногословен. На вопрос, заданный председательствующим на процессе М. Тащилиным, считает ли он себя виновным, кратко ответил, что невиновен, и в течение всего судебного разбирательства кроме этих слов практически ничего не сказал. Адвокат Н. Шрамков занял позицию молчаливого выжидания, которой не изменил до самого конца, а государственный обвинитель И. Антонов последовательно раскрывал подробности этого уже давнего дела, периодически споря с председательствующим. А рядом с ним, за столом, тихо плакала Галина Колодько...

Фабула преступления такова – у Колодько произошел производственный конфликт с главным бухгалтером совхоза Павлом Болотовым. Заподозрив его в финансовых махинациях с чеками "Урожай-90" и нелегальных операциях со спиртом, Колодько предложил Болотову уйти с должности. Болотов отказался, и на общем собрании акционеров по этому поводу получился скандал. Болотов уволился. По словам жены, Колодько все же собирался провести детальную аудиторскую проверку, о чем доброхоты быстренько донесли Болотову. Директор сотрудничающей с совхозом фирмы ООО "Вита" Л. Чернова предложила обиженному экс-главному бухгалтеру свои услуги в качестве миротворца и "прижать" Колодько, чтобы он восстановил Болотова на работе. Болотов согласился и дал на "примирение" 10 тысяч долларов. Чернова передала эти деньги своему шоферу Михаилу Шахназаряну с просьбой найти людей, способных убедить Колодько стать посговорчивее. Шахназарян далеко ходить не стал и обратился к своему двоюродному брату Андронику, который нашел еще одного подельника – Камо Степаняна (это не родственник, а однофамилец Валерия Степаняна. – Е.К.). Банда приобрела пистолет Макарова с глушителем, автомат Калашникова, патроны, мотоцикл и автомобиль. В течение нескольких дней они изучали обстановку. 11 мая 1995 года Камо и, судя по его показаниям, Валерий Степанян на мотоцикле подъехали к конторе. Валерий якобы вошел в здание и из пистолета с глушителем расстрелял Колодько, после чего отдал пистолет Камо. Впоследствии пистолет правоохранительными органами был обнаружен в доме Камо Степаняна.

Есть в этом деле еще одно действующее лицо – некто Захарченко, который был в курсе всех дел банды. Узнав об убийстве, он пришел в милицию с повинной – именно поэтому дело было так быстро раскрыто. В 1996 году состоялся суд, все участники этого дела были приговорены к разным срокам тюремного заключения. Но впоследствии президиум Верховного суда смягчил наказание. Например, Болотов, который проходил по делу как основной заказчик убийства, в конечном итоге отсидел только полгода за махинации с чеками "Урожай-90". Из всех участников этого дела по сей день отбывает наказание только Камо Степанян, остальные уже на свободе и проходили на слушании в Железноводске в качестве свидетелей.

... Слушая подробности этого дела, свидетельские показания, у нас, "дилетантов", вызывало удивление явное отсутствие сколь-нибудь веских доказательств – обвинение Степаняна основывалось исключительно на показаниях членов банды. Но ведь понятно, что, будучи уже за решеткой, никто добровольно на себя "мокрое дело" не возьмет, особенно если есть кто-то, на кого это можно спихнуть. И человек, находящийся в "бегах", для этого подходит как нельзя лучше. Второй момент. Если стрелял Валерий, почему пистолет обнаружили у Камо Степаняна и почему именно у Камо на одежде были следы крови? Когда это киллер отдавал пистолет после убийства на сохранение своему подельнику? Нонсенс! И еще. По делу проходили 30 свидетелей, на процессе в Железноводске было опрошено около половины. Но никто Валерия Степаняна не опознал. Зато показания свидетелей радовали богатством воображения – мотоцикл последовательно превращался то в ИЖ, то в "Чезетту" оранжевого или черного цвета, количество мотоциклистов колебалось от одного до двух, а приметы – от низкорослого армянина до плотного славянина с волнистыми светлыми волосами... Один из свидетелей вызвал в зале гомерический хохот, когда на вопрос председательствующего, не был ли он в тот момент пьян, задумчиво ответил – "возможно". Найденная мотоциклетная каска, которую в качестве основной приметы убийцы называли все свидетели, почему-то не прошла специальную экспертизу, благодаря которой убийцу можно было бы выявить по его индивидуальному запаху. Одна свидетельница видела, как пресловутые мотоциклисты пили баночное пиво – эти банки были найдены, но никто не удосужился снять с них отпечатки пальцев. В общем, можно сказать, следствие велось как-то небрежно, что привело к тому, что все улики против Валерия Степаняна можно отнести к разряду косвенных. И уже где-то к середине процесса у журналистского жюри выработалось устойчивое мнение – Степанян, скорей всего, был в курсе всего происходящего, но вряд ли стрелял именно он. По крайней мере, веских доказательств этого нет. И нам было очень интересно, как все это оценит суд присяжных, в составе которого было только два человека с высшим образованием.

Коллегия присяжных должна была выработать мнение по трем пунктам обвинения: участвовал ли Степанян в вооруженной банде, созданной с целью убийства отдельного лица, совершил ли Степанян умышленное убийство Колодько, получив за это деньги, виновен ли он в незаконном ношении и хранении огнестрельного оружия. И в каждом пункте еще оговаривалось, имеет ли он право на снисхождение или на особое снисхождение.

Надо сказать о принципе формирования коллегии присяжных заседателей. Методом случайного отбора они выбираются по избирательным спискам. Всего присяжных заседателей должно быть 12 человек + два запасных ("альтернативных" присяжных тоже было по 12 человек). На суд приходит большее число кандидатов в присяжные, из числа которых нескольким обвинитель, адвокат и подсудимый вправе сделать неаргументированный отвод – таким образом соблюдаются паритетные права. Ведь каждая из сторон попытается убрать менее симпатичных и оставить более перспективных со своей точки зрения присяжных. В следующий раз присяжный может участвовать в процессе только через год – чтоб не становился профессионалом...

Итак, официальная коллегия присяжных удалилась в совещательную комнату, это же сделали и мы. Решение у журналистов уже было - поэтому свой опросный лист мы заполнили быстро и без особых дебатов. Спор вызвал только первый пункт – некоторые коллеги считали недоказанным и участие Степаняна в банде. Поэтому путем консенсуса мы все же признали – да, в банде он участвовал, но поскольку его активное участие не доказано, он нуждается в снисхождении. По второму и третьему пунктам наше мнение было единодушно – вина Степаняна не доказана. Когда старшина официальной коллегии присяжных огласил вердикт, оказалось, что он расходится с журналистским только в одном – суд присяжных не счел, что по первому пункту обвинения Степанян нуждается в снисхождении. А в остальном наше мнение совпало. Вердикт молодых юристов полностью повторил официальный, а вот судьи по всем пунктам определили - виновен, в снисхождении не нуждается. На основании вердикта присяжных заседателей гособвинитель предложил осудить Валерия Степаняна на 14 лет лишения свободы, но председательствующий на суде М. Тащилин, учитывая, что на иждивении подсудимого находится семилетняя дочь и что его наказание не может быть выше, чем у его подельников, на основании ст. 77 УК РСФСР приговорил Степаняна к четырем годам лишения свободы с конфискацией имущества. Практически получилось, что приговор вынесен по журналистскому вердикту – ведь мы просили о снисхождении, и судья, правда, по совсем другим причинам, его проявил.

Процесс завершился. Были ли правы присяжные заседатели, молодые юристы и мы, журналисты, решив, что любую неопределенность в деле нужно толковать в пользу обвиняемого? Или были правы судьи, чьи знания и убеждения диктовали им – да, виновен? Говорят, суд присяжных часто совершает ошибки. Но есть и еще одно мнение – лучше оправдать десять преступников, чем осудить одного невиновного. Лично для меня стало ясно, что если бы суд присяжных действовал по всей территории России, невинно осужденных было бы меньше...

г. Железноводск